Выбрать главу

— Он будет моим старшим всадником, отец, — глядя на Царя Дальних Земель.

— Что ж, происхождение его невысоко, но он друг твой, и ты чувствуешь плечо его в трудную пору твою, думаю, это возможно.

— Сбор урожая закончен, Аралан, ты можешь вернуться во дворец на несколько дней, — Айола, — прежде чем отправиться в казармы.

— Благодарю тебя, Царица, — он учтиво поклонился, косясь на отца своего. — Мама, я бы не хотел, много дел и нужд у нас с Кридом…

— Он просто хочет поиграть, — улыбнулась Айола вслед удаляющемуся сыну. — Эарсила я не позволю забрать в казармы столь рано.

— Эарсил не наследник, хотя и он должен знать премудрости законов Дальних Земель и воспитываться на равных, жена моя, но он проявляет живой ум и любознательность, подобно учёному мужу, он может стать учёным мужем и прославить имя своё далеко за пределами Дальних Земель не воинской славой, а пониманием мироустройства.

Айола улыбнулась.

— Ты заплатил отцу Кринда?

— Нет, Царица, он отказался. Они рады, что в доме их жил наследник, и теперь слух гуляет по Дальним Землям, что он сын отца своего и матери, и никогда Земли наши не будут знать нужды и кровопролития.

— Да будет так, — она уютней устроила в руках мужа и уснула. Проснулась от вскрика. Звонкого, девичьего.

— Ааааааааааааааааййййййййй, отец!

Берен держал за ухо вырывающуюся девушку с волосами, подобными льну, и глазами, синими, как небо над их головами.

— Эирин, ты заставляешь сердце моё гневаться!

— Я свободная дева Линариума!

— Посмотрю я на твою свободу, когда расскажу про твои выходки Зофии.

— Отец!

— Я всё сказал, ты покрыла себя позором.

— Не покрыла.

— Девочка…

— Отец, я лучше знаю, покрыто ли тело моё позором!

Берен только закрыл глаза. Мало что выражали непроницаемые лица всадников, они смотрели молча и словно безучастно.

— Не имеет значения, познало ли тело твоё мужа, Эирин, — спокойно сказал Исор, спешившись с коня. — Сегодня к ночи состоится твоя церемония, Верховная Жрица свяжет тебя шёлковой лентой с сыном моим.

— Это ещё почему?

— Да благословит дом мой Главная Богиня и пошлёт терпения семье моей, жене и сыну… Девочка, моего сына застали с девой, за пределами города, без сопровождения отца или брата. Застали всадники Царя, сам Царь и Царица Дальних Земель. Он женится сегодня же, — даже не смотря на своего сына.

— Но я не выбираю его! — она вырвалась из рук отца и смело смотрела на всадников и даже на Царя. Не было во взгляде её дерзости, но не было и страха.

— Ты уже выбрала, Эирин, — Горотеон посмотрел на своевольную воспитанницу своей жены и приёмную дочь Берена. — Иначе ты бы не оказалась здесь, а если бы Герам слушал не только сердце своё, но и разум, вам бы не встретилась на пути наша процессия.

— Линариумская дева может передумать, Ваше Величество.

— Нельзя настолько игнорировать законы Главной Богини, — проговорил Берен, лицо его мало что выражало, но уголки глаз словно улыбались, как и глаза Горотеона.

Эирин — свободная дева Линариума, выросшая на бескрайних просторах Дальних Земель, ставшая символом победы для войска, была любима и оберегаема всеми окружающими её мужчинами — от отца до самого Царя.

— Почему это? — вдруг подал голос до этого молчавший Герам, сын Исора.

— Я… я не знаю, почему. Но я не выбираю тебя!

— Выбираешь, — Герам подошёл близко, — не можешь не выбрать, теперь уже не можешь.

— Могу, — она обворожительно улыбнулась и отвела глаза.

— Нет, — уже целуя, нагнувшись под её рост.

— Довольно, — раздался грозный голос Берена. — Непозволительно мужу целовать жену свою в присутствии других мужчин!

— Церемония сегодня, — коротко сказал Исор одновременно с ним.

— Я не хочу замуж, — плакала Эирин, пока Айола помогала рабыням вплетать в её волосы каменья, — я не хочу.

— Законы Главной Богини…

— Законы пишут люди.

— И люди же им следуют. Здесь женщины даже не выходят из дома — это считается стыдом, тебя же застали за городом, с мужчиной… Если бы ты была не воспитанницей мне, а Царской дочерью — тебя бы ждала смерть и Герама тоже, а так вас ждёт брачное ложе.

Эирин вздохнула.

— Неужели ты в самом деле не выбираешь Герама?

— Выбираю, — она широко улыбнулась, — я выбрала его давно…