— Значит, Меланмир знал, что отец мой не пойдёт войной?
— Да, с недавнего времени знал… Будь моя воля, будь это в моей власти, я бы забрал тебя ещё из дворца Горотеона, а не смотрел вслед, как уезжаешь ты от ступеней его.
— Будь твоя воля, сын мой, ты бы совершил ошибок больше, чем возможно исправить человеку и, тем более, Императору, — произнёс Элтелилор. — Ты, наконец, познакомишь меня с женой своей? Я знаю её лишь как Царевну Эвиси и Королеву Теренсии, а не как дочь свою.
Эвиси поклонилась, как и подобает пред Императором Морахейма.
— Ну-ну, девочка, обойдёмся без церемоний, мы не в тронном зале, — Элтелилор ответил таким же глубоким поклоном. — Рад приветствовать тебя в Морахейме, Королева. Всё, что ты видишь пред собой, под ногами твоими и над головой своей — Морахейм, земля твоя, как жены сына моего Тарвирлиона и Королевы Морахейма.
— Я приветствую тебя, великий Элтелилор, и благодарна за слова твои и действия, — Эвиси улыбнулась.
— Скоро мы доберёмся, а пока скажи, нет ли неотложных нужд у тебя и желаний?
— Нет, но любопытство снедает меня, и желание знать ответы на вопросы свои.
— Что ж, я могу рассказать тебе, боюсь, когда переступите вы ступени дворца своего, не до праздных разговоров будет вам, — Элтелилор улыбнулся широко, и глаза его лукаво сверкнули. — Когда приехал я во дворец отца твоего, Царя Горотеона, и увидел воина, что по слухам был сыном моим, сразу подтвердил я предположение это. Лично присутствовал я при нанесении чернил на тело Наследника своего, и тут же узнал их, но и это не понадобилось бы мне, чтобы узнать сына своего. Увидел я и браслет на руке его, как и позже на твоей, Эвиси. Вы оба молоды и горячи, не привыкли вы слушать законы, против которых противится сердце ваше, и не принимает разум, и потому могли совершить ошибок больше, чем может вытерпеть Хьёрд, это главный бог Морахейма, бог моря. Мне следовало забрать тебя, потому что не видел сын мой жизни без тебя, но забрать так, чтобы не нарушить законы трёх государств, трёх разных верований и обычаев, и обойтись при этом без кровавой жатвы.
Морахейм обширен, и армия его сильна, мы можем поработить любое из известных нам государств и земель, но всем богата земля эта, и нет нужды расширять владения её и проливать бессмысленную кровь, как моих подданных, так и чужих. Чтобы избавить сына моего от соблазна, я попросил брата твоего Аралана отправить тебя с мужем своим во владения его и твои, сами же мы оставались во дворце Горотеона ещё долго, чтобы лично укрепить союз наш, обговорить торговые и морские пути, да и дочь моя Эльиинг радовала сердце моё. Тарвирлион вникал в дела государственные, я полагал, что он рос бедным малообразованным воином, но многие знания оказались подвластны ему, как и умения, но тоска снедала сердце его и разум.
Аралан, брат твой, разумный юноша. Порой злость охватывает дух Аралана, злость такой силы, что не в силах он совладать с нею, но всё приходит с возрастом и сединами… Ему важно счастье твоё, девочка, как и отцу твоему. Не будет большой беды, если ты перейдёшь невысокую гору и окажешься на землях Морахейма, говорил я Аралану и матери твоей Царице, думаю, она донесёт новость эту до мужа своего быстрее… и так, что согласиться он с доводами её, — Элтелилор улыбнулся, — женщины имеют власти больше, чем ведают они.
Вернувшись в Земли свои, я связался с Меланмиром, когда-то мы с его отцом были дружны, и знаю я его с младенчества. Нет тайн в сердце его, что не подвластны мне, он рос на моих глазах, как сын мой. Он любит тебя, Эвиси, но как брат или отец, хотя по возрасту не может быть им, он не мог отказаться от тебя, провести этот ритуал, ведь в ваших и его краях этот позор для женщины страшнее смерти, но в наших нет такого понятия, даже само слово не имеет перевода. Муж не может отказаться от жены своей, никогда, до конца дней своих и её. А значит тут, в Морахейме, этот позор будет неизвестен тебе… Никто из подданных твоих даже не поймёт, что случилось в прошлой жизни твоей. Он просил время, чтобы убедиться, что сердце твоё и разум не смогут смириться с жизнью во дворце его, в роли Королевы и жены его, и это было правильно. Молодость горяча в сердечных делах, любовь проходит стремительно, часто даже не оставляя следа в сердцах, но твоя любовь и любовь сына моего, рождённая вне законов Земель наших, вопреки традициям и требованиям богов — жива, а значит — место твоё рядом с мужем твоим, с которым ты обменялась браслетами.