— Конечно, — Меланмир сделал шаг назад, и девочка задрала голову, чтобы начать беседу, но, подумав, показала на ближайшую скамью с резными ножками и отправилась туда, нисколько не сомневаясь в том, что гостья мужа её пройдёт за ней.
Меидин в удивлении следовала за Королевой Эвиси, а потом в не меньшем удивлении обсудила несколько насущных дел Королевы, но, видимо, от того, что метать ножи Меидин не умела, в седле держалась с трудом и никогда глаза её не видели лука и стрел, девочка быстро утратила интерес к гостье и, сказав напоследок мужу своему, что он непременно должен навестить жену свою сегодня к ночи, потому что дверца кукольного домика сломалась, а попытка починить её с помощью стрелы не увенчалась успехом, удалилась в сопровождении няни и мальчиков, которые всё это время учтиво стояли в стороне.
— Это жена моя, Королева Теренсии Эвиси, Меидин. Как видишь, люди не обманывают. Моя Королева юна и хороша собой. Я не встречал очаровательней ребёнка, но иногда думаю, что духи послали мне её в наказание.
— Да, сир… юна. Она слишком юна и…
— И поэтому другая часть слухов тоже правдива, но так же, как и первая, — Король притянул к себе Меидин, чувствуя быстрые, стремительные удары сердца своего. — Ответишь ли ты мне взаимностью, Меидин?
— Я не могу, это позор!
— Позор? Блажь… Меидин, знаешь ли ты имена любовниц моих?
— Нет…
— Люди не называют их имён, так как же может быть покрыто позором то имя, которое не произносится народом? Всё, что происходит во дворце этом, остаётся за стенами его. Ответь взаимностью мне, Меидин, и ты будешь вознаграждена. Хорошо вознаграждена.
— Я не могу! — Меидин вырвалась и попыталась было бежать, Меланмир видел, что ноги её устремились в обратную от выхода сторону, но именно туда, куда вели помыслы его и желания.
— Меидин, — он догнал девушку у высоких дверей, точно таких же, через которые они вошли. Круглый двор имел четыре выхода, четыре одинаковых высоких двери, четыре клумбы, четыре фонтана… Роскошь двора запутывала, и редко кто мог найти верный выход из этого внутреннего двора.
— Меидин, — стража молниеносно открыла двери и так же быстро закрыла их за спинами Меидин и Короля Меланмира, и только тогда в глазах девушки мелькнуло понимание, что ноги её ошиблись, и она ошиблась.
— Где мы?
— Мои покои, — Меланмир крепко сжал руку девушки, — это мои покои, — он быстро повёл через светлые помещения, останавливаясь у широкой двери, которая распахнулась от простого прикосновения, и Меидин оказалась в опочивальне Короля, перед высоким ложем, широким, со светлыми покрывалами, рядом подушек и тёмно-красным балдахином.
— Я ошиблась.
— Ты верно выбрала, должно быть, сама судьба показала тебе путь, Меидин, — Король осыпал быстрыми поцелуями шею и щёки девушки, — твоя судьба стать моей в этот раз.
— Нет.
— Ах, Меидин, послушай сердце своё, — рука Меланмира легла на грудь девушки, упругую и молодую, слои ткани не скрывали стремительного сердцебиения. — Послушай тело своё, — другая рука Короля подняла шёлк платья и водила по внутренней части бедра сквозь тонкую нижнюю юбку, словно оставляя девушке её стыд. Пока оставляя. — Разве неприятны тебе прикосновения и ласки мои, разве губы твои не ждут поцелуев моих? Разве не трепещешь ты в предвкушении? — рука Меланмира пробралась под нижнюю юбку и ещё одну, пальцы аккуратно прошлись по складочкам, одновременно накрывая ртом губы Меидин, слёзы которой перемешивались со сладкими стонами и покорностью судьбе своей и ласкам молодого Короля.
Он снимал с неё одежды медленно, лаская и целуя каждый оголённый участок прекрасного тела, наслаждаясь им, предвкушая и обещая столь много наслаждений девушке, что она переставала сопротивляться, руки её, тело, губы стремились навстречу Меланмиру и так же наслаждались.
Невинность Меидин не стала неожиданностью для Меланмира, он проглатывал её крик боли, как медовую сладость, а соки её — как ароматную пряность.
На следующий день Король Меланмир снова повелел Меидин посетить его в покоях его, и на следующий. И так длилось сезон, Меидин проводила в покоях молодого Короля дни и даже ночи, советники отводили глаза, встречая её, делая вид, что девушки не существует вовсе, давая молодому мужчине насытиться своей прекрасной игрушкой. Тётушка Меидин получила довольно монет за молчание, а вскоре и вовсе забыла про свою племянницу, решив, что судьба её более не в её руках, а слухи о новой возлюбленной Короля, как и всегда, не имели имени и были лишь слухами.