Из дальнейшего разговора я узнал, что в Эдеме есть деньги. Как они выглядят - Ирума обещала мне показать, как только мы вернёмся в деревню, потому что с собой у неё денег нет. Не нужны ей деньги в лесу, и тут я девушку отлично понимаю - если целыми сутками бегаешь по лесу, то каждая кроха поклажи на счету, лишнюю тяжесть таскать на себе никто не хочет. Кстати, налоги, составляющие десятину, можно платить и деньгами, и натурой, то есть собранными или выращенными продуктами либо сделанными своими руками вещами. Деньгами выгоднее - натуральные продукты староста оценивает по сильно заниженным ценам, в городе, если отвезти самим, товары удастся продать значительно дороже, даже если сдать их оптом перекупщикам. В городах сосредоточились торговцы, которых иногда называют менялами, и ремесленники, специализирующиеся на изготовлении сложных товаров - оружии, посуде, хорошей качественной одежде. Тут, правда, я не слишком хорошо понял - Ирума на мой наводящий вопрос сказала, что и посуду, и оружие, и одежду жители её деревни умеют делать сами. Кстати, одежду, которая на ней, девушка сшила сама, использовав для её изготовления собственноручно выделанную кожу из собственноручно добытых ею животных. Правда, ткать она не любит, а немногие имеющиеся у неё домотканые вещи выменяла на добытые ею меха и кожу - в деревне Ирумы несколько женщин весьма ловко управляются с ткацким станком и обеспечивают всю деревню дешёвой и высококачественной тканью из растительных волокон. Сырьё для ткацких станков добывается из молодых побегов какого-то тростника, в изобилии растущего недалеко от деревни. Некоторые прядут из шерсти - надо только брать шерсть с определённых животных. Там же, неподалёку от деревни, имеются залежи железной руды, из которой жители делают металлические изделия, выплавляя металл в небольших самодельных плавильнях и насыщая расплав легирующими добавками, о существовании которых не в курсе разве что малые дети. То есть и с лёгкой промышленностью, и с металлургией местные жители знакомы не понаслышке. Зачем им тогда города - не знаю...
Выяснил я и цель, ради которой девушка забралась так далеко от своей родной деревни. Целью, что очевидно, оказался раненый отважной охотницей и добитый мною зверь, которого, в переводе на имперский, Ирума назвала иглобрюхом. Девушка выслеживала его больше недели - животное чрезвычайно редкое, чуть ли не занесённое в местную красную книгу, и его шкура ценится на вес золота или того, что тут является мерилом ценности. Правда, используется не сама шкура, а покрывающие её иглы. Девушка, выяснив, что я не претендую на трофей и получив моё согласие на разделку туши, сильно обрадовалась и тут же кинулась снимать шкуру, пояснив, что в иглах содержится магия жизни. Из дальнейших путанных объяснений я догадался, что сами иглы полые и внутри имеется какое-то редкое биологически активное вещество, предположительно - местное лекарство, обладающее сильным оздоравливающим и чуть ли не омолаживающим эффектом. То-то у меня порезы от игл так чесались... По крайней мере, шкуру с туши девушка сняла с предельной осторожностью - меня к этому процессу даже не подпустили, смотрел издалека. Потом Ирума тщательно вычистила шкуру, стараясь не прикасаться к острым наконечникам иголок, и, расстелив её на траве, аккуратно скатала в скатку, после чего, тщательно упаковав, засунула в висящий за спиной рюкзак, перетянув кожаными ремешками. Видимо, оценив моё терпение, девушка пояснила:
- За эту шкуру я куплю жизнь своего брата.
Подобное заявление, разумеется, не оставило меня равнодушным, и я потихоньку вытащил из своей спутницы подробности.
У Ирумы оказалось два брата - один старший, другой младший, а также младшая сестра. Со старшим братом случилась какая-то неприятность, и он умирает. То ли убился, то ли отравился - я так и не понял, но спасти его может только жрец - ни одно лекарство не помогает. Однако отношения с этим жрецом у Ирумы явно не сложились - любвеобильный жрец давно уже положил глаз на младшую сестрёнку Ирумы и хочет взять её в жёны, выставив этот брак как условие спасения юноши. Вероятно, сестрёнка моей спутницы действительно редкая красавица, если даже сама Ирума признаёт, что по сравнению со своей младшей сестрой выглядит менее эффектно. Родители тоже против брака - о жреце в деревне ходит дурная слава, он уже неоднократно брал себе жён, но ни одна из них долго не жила, все рано или поздно умирали. Ирума сказала, что это потому, что жрец ради увеличения собственной силы приносит своих жён в жертву богине смерти. Своей сестре девушка подобной участи не желает, поэтому предложила равноценную замену - расплатиться за лечение брата иглами жизни. Каждая игла, а их на шкуре - тысячи, при использовании даёт примерно один год дополнительной жизни. Неплохой биологический стимулятор синтезируют местные представители фауны... Есть, оказывается, и условие - чаще, чем один раз в год, применять иглы жизни нельзя - можно умереть. Интервал, разумеется, неточный - плюс-минус лапоть, но лекарство из организма выводится очень долго, а допускать передозировку категорически запрещено. Это, якобы, самый верный способ досрочно встретиться с Марой. Я, разумеется, тут же поинтересовался способом применения - оказалось, что нет ничего проще. Достаточно просто уколоться, и полая изнутри игла, пробив кожу, впрыскивает в тело содержащееся в ней под небольшим давлением вещество, которое Ирума назвала эликсиром жизни. Услышав инструкцию по применению, я переспросил свою спутницу - не ошибается ли она, ведь я, столкнувшись с этим иглобрюхом, получил в своё тело эликсира не то что на год, а как минимум ещё на одну жизнь. В доказательство я показал множественные царапины с запёкшейся на них кровью, сменившей свой цвет с тёмно-бурого на коричневый со странным зеленоватым оттенком, которые девушка внимательно осмотрела и озадаченно сказала:
- Это действительно иглы иглобрюха... А зелёный оттенок на твоих царапинах - следы воздействия эликсира жизни. В малых дозах он заставляет организм молодеть, но в больших очень опасен. Вероятно, от неминуемой смерти тебя защитила сама богиня. Всё, что свыше одной иглы - смертельный яд, от которого не спасёт даже магия.
Опять магия... Я напомнил девушке, что магии не существует, есть обычные и вполне объяснимые с точки зрения здоровой человеческой логики физические процессы.
- Ты уже не первый раз говоришь, что магии не существует, Кейтон, - озадаченно ответила девушка. - Возможно, мы говорим о разных вещах. Под магией я понимаю вот это...
И Ирума вытянула перед собой руку ладонью вверх. Я хотел переспросить, что она хочет сделать, но все слова застряли у меня в горле при виде разгоревшегося над ладонью девушки яркого, разбрызгивающего жёлтые искры огненного шара, от которого даже на расстоянии нескольких шагов ощущался нестерпимый жар.
Подержав над ладонью плазмоид несколько мгновений, девушка каким-то образом убрала его и опустила руку, спросив:
- Так понятнее?
- Куда уж понятнее, - ответил я обескуражено. Если принять за данность, что технические устройства для генерации подобных энергетических объектов у Ирумы отсутствуют, то я действительно столкнулся с явлением, описываемым фантастическим словом "магия"...
Именно магией девушка разожгла небольшой костёр во время нашей первой ночёвки. Насадив на тоненькие прутья молодого орешника куски парного мяса иглобрюха, предусмотрительно вырезанные ею из туши в процессе снятия шкуры, Ирума приготовила нам ужин и, накормив меня мясом, сказала: