— Какая необычная мелодия, — восхитилась Светлана. — Я ее точно никогда не слышала. Откуда она?
— Просто в голову пришла, — отбрехался я, чувствуя себя почти шпионом на грани провала. Привык я уже не шифроваться в своей среде, а это расслабляет.
— Ты еще и музыку пишешь?
— Не пишу. Скорее всего, я ее уже где-то раньше слышал.
— Мне кажется, это какая-то песня, — продолжила Светлана и легко повторила мотив на синтезаторе. — Вот куплет… А вот припев… Правда?
— Может быть, — пришел мне на помощь Ден. — Только я не представляю, какие слова можно положить на эту музыку.
— Что-то лирическое? — предположила Светлана. — Ярослав?
— Я тоже не знаю, но могу подумать, — предложил я. Перевести сам текст проще простого, но сделать из него стихи для меня было задачей на грани невозможного. Но тем будет интереснее. — А ты училась музыке?
— Конечно, — ответила Светлана. — Родители считают, что мы с братом должны были получить всестороннее гармоничное образование. Меня еще и рисовать заставляли.
— Именно заставляли?
— Иногда, — рассмеялась Светлана. — На самом деле, мне нравится рисовать, но когда хочется самой, а не тогда, когда оно стоит в расписании.
— Как говорил мой учитель, не умея рисовать — не построишь правильную иллюзию.
— Это если ее с нуля создавать, а можно же просто копировать объект или использовать его матрицу, если объекта нет под рукой, — не согласилась Светлана.
— А если матрицы нет и рисовать не умеешь? — поддел я ее.
— Тогда засада, — рассмеялась она. — Невозможно же все предусмотреть.
— Невозможно, — согласился я.
Тут с проходной сообщили, что Полине передали обещанные конфеты. Она сбегала и вернулась еще воодушевленней, чем уходила, потому что коробка оказалась прилично больше, чем та, что пытался презентовать Сысоев.
В результате музыкальный вечер плавно перетек в чаепитие, поскольку Ольга Даниловна опять нам выдала с собой столько, что хоть в столовую не ходи — ее еда всяко лучше и безопаснее. Жаль, на всю неделю не хватит.
Посидели мы душевно, но недолго. Лампочка под потолком замигала, сигнализируя, что пора расходиться по спальням, и Полина подхватила рюкзак, явно собираясь уходить с ним. Напомнить я не успел.
— Полина, ты что-то забыла, — сказал Тимофей.
— Ты про что? — Она сделала вид, что ничего не понимает.
— Я про сысоевскую игрушку. Ярослав разрешил ее оставить, если ты в личную комнату не потащишь.
— Тим, ну это же смешно. — Она картинно возвела глаза к потолку. — Какие неприятности может доставить маленькая мягкая игрушка — брелок?
— Полина, смешно, не смешно — это было условием, на котором я разрешил тебе пронести сюда сысоевский подарок, — бросил я. — Так что либо оставляй рюкзак тут, либо отцепляй брелок и оставляй его.
Она надулась, посмотрела по очереди на всех, даже на Светлану, но ни в ком не нашла понимания, тогда раздраженно бросила рюкзак на диван и ушла к себе, громко хлопнув дверью.
— А что с ним не так? — спросила Светлана. — Заклинаний я не вижу.
— Я тоже. Но Сысоев просто так подарить ничего не мог.
— Это да. — Она подозрительно посмотрела на улыбающегося забавного медвежонка, как будто он действительно мог ожить и покусать. — Я бы тоже от Сысоева ничего брать не стала бы.
— Скажи хоть ты это Полине, а то она не воспринимает то, что мы говорим, — попросил я.
Она кивнула и ушла за Полиной, а мне внезапно жуть как захотелось узнать, о чем они будут говорить. Заклинание я настроил прямо на себя, так что больше никто не будет в курсе, что я подслушиваю. Тимофей накрыл синтезатор чехлом, и они с Деном тоже ушли. А я откинулся на спинку дивана, прикрыл глаза, и почти тут же услышал:
— Тебе правда нравится Сысоев?
— Вот еще, кому он может нравиться? Он придурочный.
— Тогда зачем подарки принимаешь?
— А что такого? — удивилась Полина. — Я Тихону ничего не обещала. Он сам говорит, что ему приятно мне что-нибудь дарить. Так почему бы мне и не сделать приятно другому человеку, если для меня это ничего не стоит? В конце концов, этот несчастный медвежонок не виноват, что мне его подарил не тот парень. Не выбрасывать же его теперь. Он милый.
В ее голосе звучал вызов, как будто она отвечала не Светлане, а мне.
— А тот — это Ярослав? — неожиданно спросила Светлана.
— Какое тебе дело? — буркнула Полина.
— Никакого. Я просто спросила. Мне кажется, ты его с сысоевскими подарками подставляешь. Тебя же Елисеевы ни в чем не ущемляют? В этой школе практически все, кто учатся, — дети и внуки глав кланов. А ты — рядовой его член, даже магия у тебя не слишком сильная, хотя интересная, конечно. Формально тебя вообще не должны были принимать, но Ярослав попросил отца посодействовать.