— И запомни, Дианка, ежели не используешь ты, то используют тебя. Жизнь такая. Ничего не дается просто так. За все платить нужно.
Он говорил, казалось бы, то, что считал прописными истинами, но Диана слышала не только слова, но и то, что было между ними: усталость и разочарование в жизни. Но у нее-то жизнь только начинается, и она, Диана, получит все, что захотела. Если только не будет вертеться под ногами эта гадина Туманова, которая и сама не ест, и другим не дает. Но сейчас, благодаря деду, у Дианы появился козырь. Но разыгрывать она его торопиться не будет.
— Что у тебя с контролем? — внезапно спросил дед.
— В смысле? — удивилась Диана. — Ты мою оценку знаешь. Стабильная четверка.
— Плохо.
— Почему плохо? Хороший результат.
— Не для тебя. Сила в тебе проснулась, Дианка. Наша, мальцевская, сила. Я уж думал, некому передавать будет фамильные заклинания.
— Мне? — восторженно ахнула Диана, даже не спросив, почему дед так решил.
— Раскатала губехи, — по-доброму фыркнул Мальцев. — С твоим контролем нельзя. Угробишь и себя, и нас. Хочешь наши заклинания — тренируй контроль. Чтобы не так, как у меня.
Мальцев провел рукой по столешнице, чья поверхность сейчас напоминала лунный пейзаж после бомбежки. Диана завороженно смотрела за движениями его руки, по которой опять зазмеилась молния.
— А что не так с моим контролем? — уточнила она.
— На балахон свой глянь — сразу поймешь.
Диана опустила взгляд и тихо выругалась: новехонький лонгслив обзавелся некрасиво дырой с оплавленными краями.
Интерлюдия 5
Георгий Никитич Сысоев ворвался в дом и первым делом потребовал не сытный завтрак и пенистую ванну, а отчет по всему случившемуся от супруги и главы безопасности. Выписки он получал и в заключении, но был уверен, что все не так плохо, как ему казалось. Оказалось, все еще хуже. Он уже ознакомился с финансовым состоянием клана, а сейчас мрачно выслушивал доклад, в котором дело дошло до проблем Тихона. Поступок жены он не одобрял, поскольку соглашался с выдаваемой ему версией о вине Елисеева в проблемах сына.
— Чуть не угробил, стервец! А из школы почему-то отчислили моего сына, а не истинного виновника! И теперь Елисеев незаслуженно ходит во всем белом, а Тихон — по уши в дерьме.
Сысоев зло выдохнул, хотя речь шла уже о событиях давних, а выпустили его только-только, причем стоило это адвокатам… точнее, ему, очень много. Адвокаты что — болтай себе да болтай, платить все равно не им пришлось. Теперь думать нужно, как все восстанавливать. И что делать с Тихоном, потому что наследник сейчас даже не создавал видимости разумной деятельности, полностью уйдя в загулы, оправдываясь глубокой моральной травмой после пребывания в стазисе.
С точки зрения главы клана права на такое поведение наследник не имел, потому что именно Тихон был вторым лицом в клане и должен был управлять всем. И что в результате? Доходы катастрофически упали. От клана отвернулись даже старые деловые партнеры, и отнюдь не все потому, что Георгия Никитича заподозрили в нападении на императора. Это как раз можно было компенсировать повышением цены, упирая на риск общения с проштрафившимся кланом. Работать с Сысоевыми переставали потому, что это становилось невыгодным.
— Вообще, полнейший бардак творится! — рявкнул Сысоев, наконец получивший возможность сорваться хоть на ком-то, а сейчас для этого были целых две кандидатуры: безопасник и жена. На последнюю он и напустился: — Что скажешь, Таисия?
— А что я должна говорить? — удивилась она. — От управления ты меня полностью отстранил, в остальных вопросах я тоже права голоса не имею. Спрашивай с тех, кому ты больше доверяешь.
— Было бы хорошо, если бы ты вообще ни в чем не имела права голоса! — побагровевший Сысоев стукнул кулаком по столу. — По поводу обыска в комнате моего сына я с тобой еще поговорю.
— Ты лучше с ним поговори, а то он совсем распоясался, — ответила Сысоева. — Мне ты не оставил никаких рычагов воздействия. Я не могу лишить его денег, а на мои уговоры ему плевать. Твое воспитание, дорогой, тебе и разбираться.
Выходки мужа она ничуть не испугалась. Бросила на него презрительный взгляд, встала и вышла из кабинета, с треском захлопнув за собой дверь.
— Поди, счастлива была бы, если бы я вообще не вышел, подох в застенках, — зло выдавил Сысоев. — Думает, спущу ей самоуправство и дружбу с Елисеевым?
— Да какую дружбу? Она с ним один раз только встречалась, — решил заступиться за жену шефа безопасник, который втайне был убежден, что супруга главы клана справилась бы с управлением куда лучше сына. Во всяком случае, связаться с ней было куда проще, и она никогда не сбрасывала звонки. — И была уверена, что стоит на страже интересов Тихона.