Сергей посмотрел на меня с таким уважением, что мне аж неудобно стало. В глазах Дена же горел огонь чистого восхищения. Хорошо, хоть Глазьев не выдержал и позвонил сам, а то бы я не знал, куда деваться.
— Добрый день, Ярослав, — с нажимом сказал Глазьев.
— Добрый, Егор Дмитриевич, — согласился я, но не смог его не поддеть: — Но не совсем, потому что мы вчера отпраздновали победу слишком бурно и сегодня у меня немного болит голова.
— Это не причина, чтобы меня игнорировать. Неужели ты не видел моих звонков?
Парни к нашему разговору прислушивались, окончательно потеряв интерес к телевизору и просмотру новостей на телефоне. Ден даже звук на минимум убрал.
— Верите, нет — сил на движения почти не осталось. А у вас что-то срочное?
— Говорят, тебе Ермолина звонила? — начал он издалека.
— Звонила, — не стал отпираться я. — Я попросил ее этого больше не делать. Ее проблемы теперь ваши проблемы, ко мне отношения не имеют.
Глазьев ожидал точно не этого, потому что он не сразу нашелся с ответом.
— Судьба Полины тебя совсем не волнует?
— А почему она должна меня волновать? Они как бы теперь в вашем клане, поэтому волноваться должны вы. А что с ней?
— Я раздумываю о том, как ее наказать за самовольное участие в соревнованиях.
— А вы не торопитесь наказывать за то, за что император награждал? — Я сделал вид, что зевнул прямо в трубку. — У нас грамота лежит для нее, кстати. Как бы вам ее передать? А то нехорошо получается: император награждал, а мы оставили себе. Спросит у меня при следующей встрече, что я ему отвечу?
Посыл был однозначный: не гневите императора, Егор Дмитриевич. О том, что у меня есть императорский артефакт, ему уже либо сообщили, ибо сообщат в ближайшее время. После этого он должен призадуматься, стоит ли закручивать гайки с Полиной, которая сама по себе для него ценности не представляет, а как орудие давления на меня не срабатывает.
— Видишь, даже Его Императорское Величество считает Полину Ермолину частью вашего клана, — неожиданно выдал Глазьев. — Я считаю, что это знак: наш договор должен быть пересмотрен.
— Возможно, мы несколько перегнули палку с ним, — согласился я. — Но ваша попытка сжульничать, признаться, меня очень разозлила. Правда, Андрей Кириллович говорит, что вы — человек порядочный, и просит найти с вами общий язык. Не хотелось бы огорчать человека, которого я безмерно уважаю.
Молчание на другом конце трубки затягивалось. Неужели Глазьев не может поверить своему счастью или ожидает какой-то подвох?
— В таком случае, может быть, встретимся и обсудим этот вопрос? К примеру сегодня, через полчаса, я мог бы подъехать к вам.
— Через час, — скорректировал я. — И имейте в виду, совсем бесплатно я вам двух магов не отдам, но снижу цену до разумной.
— Мы Ермолиных вообще вернуть вам можем обеих.
— Не начинайте, — буркнул я. — Зачем мне ваши шпионы вместо денег? Чисто проигрышная стратегия со всех сторон. Через час я вас жду. До встречи, Егор Дмитриевич.
— До встречи, Ярослав, — радостно сказал он.
Я отключил телефон и посмотрел на ошарашенные лица Серого и Дена.
— Что правда, пересмотришь? — недоверчиво спросил Серый.
Я кивнул.
— Сделаем уступки. Думаю, это заставит его отстать от нас и отказаться от Полины. Главное — правильно составить разговор. Будите Тимофея, нам ехать нужно.
Пока растолкали нашего целителя, пока выехали, пока доехали — время прошло столько, что я еле успел переодеться, когда появился Глазьев. Да не один, а с сыном. Роман таращился на меня даже не с неприязнью — с искренней ненавистью. Да, нашим кланам партнерами не стать.
Встречал их не я, а Серый который на этом настоял, решив, что это придаст мне солидности. Наивный, солидности мне придадут только лет десять возраста, но это когда еще будет.
Наш юрист тоже присутствовал. Мы с ним успели переброситься только парой слов, но он основной принцип моей линии понял и пообещал не вмешиваться без необходимости.
— Добрый день, Егор Дмитриевич. Добрый день, Роман, — проявил я воспитание, даже встав при их появлении.
Глазьев-старший поздоровался с улыбкой, младший же буркнул нечто неразборчивое, что при желании можно было посчитать как приветствием, так и проклятием.
— Я правильно понял, Ярослав, что вы хотите перезаключить с нами договор?
— Внести исправления в существующий, — не согласился я. — То есть мы убираем пункт с женитьбой вашего наследника, зато вставляем пункт про материальную компенсацию нам потери двух магов.