С этим утверждением даже спорить не хотелось, потому что хотя отца Романа замечательно удалось удерживать духом, один из глазьевских магов этого же духа снес походя и даже не сразу это заметил. При этом он остался без артефакта, что меня утешало слабо, поскольку моя потеря была куда серьезней.
— Защиту они вскрыть не могут, — решил я. — Поэтому предлагаю два варианта. Первый. Спокойно ждем, пока им надоест и они уйдут. Второй. Я аккуратно снимаю защиту так, чтобы они подумали, что у них получилось сделать это самостоятельно, и активирую стазисную ловушку, когда они до нее дойдут. Там на всю лестницу, поэтому попадут все, если начнут подниматься. А если она не сработает, то я всегда могу отправить их в стазис ручками.
— Оптимист, — пробурчал Постников. — Так-то разобраться с ними не проблема. Проблема — никого не убить. Если случайно заденем Романа, получим полноценную войну с Глазьевыми.
— Не получим. Меня не увидят под невидимостью.
— А если?..
— Убивать они меня не собирались. Собирались получить выкуп, — напомнил я. — Так что если чем и рискую, то деньгами. Ты, главное, не лезь. И Серого удержи, если он вдруг проснется.
— Смеешься? Люди, которые так храпят, быстро не просыпаются.
Я осторожно, заклинание за заклинанием, стал снимать защиту перед лестницей, что сразу было отмечено глазьевскими.
— О, кажись, пошло наконец.
— Я ж говорил, что мои артефакты работают. А ты — зачем столько таскаешь, зачем столько таскаешь… Вот за этим.
Я снял последнее и застыл в ожидании. Сейчас и узнаем, сработает ли на них стазис. Они постояли внизу лестницы, наверняка прислушиваясь к тому, что происходит наверху, но если и услышали что, то только храп Серого.
— Дрыхнут, — удовлетворенно прошептал Роман. — Идем?
— Идем. Только держишься за нами.
Поднимались они осторожно, но кучно, и оказались не готовы к сработавшей стазисной ловушке.
— Все, — выдохнул я. — Что бы там ни было у одного из них против стазиса, оно оказалось бессильным. Пойдем смотреть на добычу?
— Уверен, что не притворяются?
— Совершенно, — кивнул я. — Их даже сканирование сейчас воспринимает, как статуи.
Постников хмыкнул и пошел к лестнице. Я его приостановил, чтобы он не вляпался, поскольку допуска у него к защите не было, пришлось настраивать.
Я кивнул. Прежде чем спускаться, я дал допуск к защите Постникову, чтобы он тоже не вляпался рядом с нашими визитерами, включил свет на лестнице и только потом пошел смотреть, кого же к нам принесло.
А принесло к нам Глазьева Романа Егоровича собственной персоной. На его роже, и без того донельзя противной, застыла предвкушающая улыбочка, делающая его еще гаже. Двоих магов, его сопровождавших, я видел впервые. Они выглядели куда более собранными, чем сам Глазьев. Один так вообще оказался запечатлен в вечности прислушивающимся к каким-то звукам. Вообще, на редкость выразительная комбинация получилась, только любоваться ею у меня времени не было — нужно было посмотреть, насколько серьезный урон нанесли защите эти придурки.
Я спустился к входной двери, чтобы пресечь возможное появление других врагов. Глазьевские ее предусмотрительно захлопнули, но от возможного нападения нас теперь отделяло только дверное полотно. А это совсем не защита против магов. Я восстановил заклинания, которые были. Но этого теперь недостаточно: нужно менять защиту, исходя из изменившихся реалий. Пару заклинаний я добавил, но это тоже было временной мерой, придется перестраивать все, потому что гармоничной связки в лице духа больше не существовало. Этим я займусь уже утром, придется пару артефактов добавлять, чтобы компенсировать потерю.
Я вернулся к композиции из глазьевских. Постников стоял рядом, но ничего пока не трогал.
— Сколько они будут в стазисе?
— На сутки хватит, потом можно подзарядить. А что? Предлагаешь их группой перенести в поместье и установить в фонтан, на радость Сереге?
— Думаешь, его тройка небритых мужиков порадует?
— Кто знает? Серега непредсказуем. Вдруг его настолько привлечет возможность сэкономить на статуях, что он согласится на небритых мужиков?
— Да какая это экономия, если стазис все время подзаряжать надо, а статуи один раз заказал — и они стоят.
— Пока их кто-нибудь не разобьет. А фигуры в стазисе — поди-ка, повреди.
— Ты чего меня уговариваешь? — заржал Постников. — Оставь аргументы для Сереги.
— Тогда приступим к обыску? — предложил я. — Все артефакты — законная добыча.
Пусть они больше годились для того, чтобы гвозди забивать, но так их можно было потом продать хотя бы бывшим владельцем. На самом деле меня больше волновало, какой артефакт уничтожил моего духа. Если у него есть пара, то хоть рассмотрю этот шедевр местной магической мысли.