— Я ценю твою жертвенность и очень надеюсь, что она была не напрасной, — Баженов намекнул, что прелюдия затянулась.
— Я не вижу перевода на свой счет, — намекнула теперь уже Рита.
— Кто-то недавно говорил, что она не меркантильна…
— Даже немеркантильным девушкам нужно на что-то жить… Она крутила в руках бокал, не торопясь пить, и выразительно щурилась. Баженов нахмурился, но все-таки перевел деньги, прежде чем спросить:
— Итак?
Рита проверила пришедшую сумму, сладко заулыбалась и ответила:
— Совершенно точно не артефактные, никакой магической активности не зафиксировано. Выглядят настоящими и живыми. Я к его руке прикоснулась — теплая.
— То есть настоящие… — Баженов выпятил губы, сосредоточенно что-то обдумывая.
— Очень похоже на то, — согласилась Рита. — На как? Я совершенно точно уверена, что рук не было, когда я Стаса видела в последний раз.
— Хочешь узнать как? — вкрадчиво спросил Баженов, решивший, что слишком много заплатил за столь короткую справку и нуждается в дополнительных услугах. — Боюсь, это разговор не для ресторана. Но у меня поблизости есть квартира для агентурных встреч, в которой совершенно свободно можно говорить на любые темы. Пойдем туда?
В голове Риты защелкал арифмометр, торопясь вычислить плюсы и минусы подобного предложения. Плюсов нащелкалось больше, поэтому Рита томно выгнулась и проворковала:
— А ты умеешь заинтриговать, Сережа. Я же уснуть не смогу, пока не узнаю.
— Сейчас звонок сделаю, и пойдем.
С кем разговаривал Баженов, Рита не поняла, потому что ни одного имени не прозвучало. Кроме, разумеется, Лапина, Елисеева и Постникова. Но кому эти имена интересны?
Интерлюдия 7
Валерия Лазарева полагала, и не без основания, что если что-то делать открыто, то никто и не подумает, что она занимается чем-то не совсем законным. Вот и сейчас она сидела в небольшом кафе крупного торгового центра в компании импозантного мужчины с седыми висками и, слушала его отчет, параллельно просматривая записи и попивая дрянной чай.
Нанять для слежки стороннюю компанию, никак не связанную с Лазаревыми, показалась ей прекрасной идеей: она узнает все ей нужное в полном объеме, а не теми огрызками, которые предоставили бы свекор и муж, зато родственники окажутся совершенно не в теме ее интереса. Потому что интерес они бы точно не одобрили — Андрей Кириллович прямо сказал, чтобы она держалась подальше от Елисеевых, потому что ее выкрутасы дорого обходятся клану. Но сидеть сложа руки было не в характере Валерии. В конце концов она сейчас боролась даже не за свои интересы, а за интересы сына. Мальчика несправедливо ущемили в пользу никчемного ублюдка, и она, Валерия, всего лишь хочет восстановить справедливость.
— Пока вы не сказали ровным счетом ничего интересного, — холодно процедила она.
— Я и не обещал интересного. Я обещал узнать все, что смогу.
— Не слишком много вы смогли.
— Объекты бывают разные. К этому практически не подступиться. Но мы отслеживаем и его передвижения, и его встречи.
— Встреч практически нет, — фыркнула Валерия.
— Предлагаете нам организовывать для него дополнительные? — холодно спросил мужчина, прекрасно знающий цену своей конторе. Они были лучшими из внеклановых и уж точно не заслуживали критики не разбирающейся ни в чем дамочки. — Или вписывать в отчет несуществующие?
— Вы их и без того вписали. — Она ткнула острым ногтем в строку. — Неизвестно откуда взявшийся и непонятно куда девшийся неустановленный тип. Столкнулся с Елисеевым на улице, и тот пригласил его в квартиру. Что за ересь? Вот прямо так незнакомого типа — и сразу в квартиру? И даже не удосужились придумать, о чем они говорили!
На последней фразе Валерия неосознанно повысила голос, желая посильнее надавить на собеседника. Но тот к выкрутасам клиентов привык давно, поэтому вопли его не слишком впечатлили. О том, что кто-то обратит на них внимание или услышит, о чем речь, он и вовсе не переживал, поскольку артефакт против подслушивания активировал еще в начале разговора.
— Валерия Дмитриевна, если вас не устраивает наша работа, мы всегда можем расстаться.
— Извините, — коротко бросила Валерия. — Но у меня в голове ваш отчет не укладывается. За все время вы не узнали практически ничего. А ведь это подросток, обыкновенный подросток. Мой собственный сын его ненамного старше, поэтому я имею представление о возможностях в таком возрасте.
— Наверное, возможности этого молодого человека превышают возможности вашего сына.