— Я не уверена, что и это приращено, — усмехнулась она. — Это невозможно.
— Мы делаем невозможное, — рассмеялся я. — Не хотите, не верьте.
Давыдов старший неожиданно откинул крышку с контейнера и ткнул его под нос Лазаревой. Там обрезки культи и выращенной руки плавали в промывочной жидкости.
— Вот, сударыня, лишнее осталось, — любезно сказал он.
У Марии Тимофеевной желание спорить резко пропало, и вообще она как-то спала с лица и побледнела. Жижа из артефакта, даже разбавленная, воняла отвратительно, поэтому я крышку быстро захлопнул, чтобы не травить гостью.
— Мне кажется, пациента можно разбудить, — сказал Давыдов старший. — Заодно узнаем, как себя чувствует.
Эмиль, как будто только и ждал этих слов, подошел к столу и мягко начал выводить из сна целительского, переводя его в обычный. Стас заулыбался и начал причмокивать губами, пальцы на руке зашевелились, но пока неуправляемо.
— Стас, — потеребил его за плечо Постников, — просыпайся давай. У себя отоспишься.
Тот открыл глаза и недоуменно огляделся, поднял руку и потер лоб.
— Не получилось, да? — грустно спросил он и весьма удивился, когда толпа вокруг дружно грохнула.
— Не получилось, ага, — ехидно сказал Постников. — А лоб ты чем трешь, Стасик.
Стас неверяще скосил глаза на руку, неуверенно ею пошевелил перед лицом, поднял и опустил, свыкаясь с ощущениями, опять поднял руку к глазам и пошевелил пальцами, а те вдруг взяли — и сложились в привычную для выращенной руки фигу.
— Остаточная память, — смущенно пояснил Тимофей. — Какое-то время нужно будет контролировать.
Интерлюдия 1
— Этого человека вы видели?
Бледных выложил перед Марией Тимофеевной веер цветных фотографий, на которых в разных ракурсах был изображен один и тот же человек. На фотографиях он был полностью цел, со всеми руками и ногами, но Лазарева узнала его тут же.
— Да, Роман Александрович, именно этого. Его называли Стасом.
— Лапин Стас Тимурович, — тут же вставил Бледных.
— Но у него не было ног и одной руки.
— Двух рук, — поправил Бледных. — В результате несчастного случая парень полностью потерял конечности.
— Вы уверены? — это спросил уже Лазарев-старший.
— Совершенно. Вот копия справки.
Безопасник вытащил из папки и подвинул по столу лист бумаги. Лазарев с интересом вчитался.
— Именно поэтому как программист он потерял для клана интерес, и Баженовы, точнее, Склянкин, обманом заставили его выйти за обещание крошечной пенсии. Признаться, меня здорово удивило, когда его забрали Елисеевы. Возможно, хотят сделать из него наставника?
— Но у него точно была одна рука, — убежденно сказала Мария Тимофеевна. — Причем Ярослав сказал, что в плане выращивание и приживление остальных конечностей.
— Выращивание и приживление? — позволил себе удивление Бледных. — Это как?
— А вот так. — Развела руками Мария Тимофеевна. — Сама до сих пор не могу понять, то ли Ярослав шутил, то ли говорил правду. Контейнер с обрезками плоти видела своими глазами, и парня при мне будили. И я совершенно точно уверена, что у него была рука. Нормальная живая рука. Но одна. И ни малейших признаков шва я не заметила, вообще никаких.
— Кстати, интересная информация проскочила про Замяткина, — неожиданно вспомнил Бледных.
— Это кто? — недоуменно спросил Лазарев.
— Это тот, кто был начальником службы безопасности у Елисеевых до Постникова. Я вам докладывать не стал, потому что решил, что кто-то запустил глупый слух, не соответствующий реальности. Хотя проверить человека отправил. Замяткин действительно убрал артефакт, который у него стоял вместо одного глаза, и ходит с повязкой. Но есть ли что-то под этой повязкой, мой человек определить не смог.
— Что-то под повязкой — это ты сейчас о чем, Роман?
— Простите, Андрей Кириллович, это я сейчас о том, что у Замяткина вырос новый глаз.
Лазаревы переглянулись. Мария Тимофеевна неуверенно хохотнула. Андрей Кириллович хмыкнул.
— А знаешь, Роман, если к этому добавить желание императора взять целителей непременно от Елисеевых, то все складывается в определенную картину. Не зря же мальчик собирается открывать лечебницу. Похоже, она будет успешной.
— Андрюша, то есть ты веришь в то, что у Елисеевых вырастили новую руку?
— Более того, я верю в то, что и остальные конечности вырастят.
Глава 3
Дамиан расселся со всеми удобствами, создав под задницей нечто пушистое, по виду напоминавшее облако. Никак богом себя возомнил? Впрочем, я в комфорте себе тоже не отказывал, ждать придется долго, дольше, чем в прошлый раз. Невес пояснил, что столь стремительное внедрение информации было вынужденной мерой, сейчас же временем мы не настолько ограничены и поэтому он сделает то же куда более щадящими методами. Против этого у меня возражений не было: Давыдов-старший мне нужен был в здравом уме. Ради этого я был готов потерпеть Дамиана пару лишних часов.