- Конечно, ненадолго. - Исхудавшее лицо Ремина осветила довольная улыбка. - Скоро вся ваша проклятая страна станет нашей.
- Это вряд-ли. - Почти нежно промолвил Толи-Покли. - Дело в том, что ваш Маг-Император был быстро уведомлен о пленении твоего друга и тебя самого. Ему было предложено отвести свои войска на старую границу вдоль реки Хадор.
- Тзот-Локи никогда на это не пошел бы! Честь и слава страны для него важнее, чем жизни двух человек, даже если один из них - сам Трисмегист.
- Мы на это и не рассчитывали. Армия Этла-Тиды на днях, уже после получения нашего письма, взяла столицу империи - высокобашенный Лирд.
- Поэтому вы и хотите меня казнить?
- Нет. Теперь обстоятельства изменились в нашу сторону. Кое-кто из окружения Мага-Императора прибыл к нам, чтобы согласиться с условиями Горвана. Для этого человека, оказывается, ваши жизни дорожи независимости Этла-Тиды.
- Я даже не хочу слышать имени предателя. Я бы вызвал его на поединок чести.
- К сожалению, мой горячий юноша, это не мужчина. Я говорил о принцессе Этла-Тиды Лоранон-Локи-Нее. Она сегодня утром прибыла к нам, чтобы выйти замуж за Повелителя Горвана и положить конец войне.
Эта новость поразила Ремина в самое сердце. Цепи зазвенели, но удержали его, когда он попытался броситься на самодовольно ухмыляющегося Главного Мага. В то же мгновение четыре острых копейных наконечника уперлись ему в грудь и заставили сесть на место.
- Будь ты проклят, старый змей. - Скрипнул зубами Ремин. - Будь проклят твой Повелитель. Лучше бы вы казнили меня на пирамиде самой страшной казнью, но не сообщали о том, что Лорана станет женой Горвана.
- Тогда наша победа не была бы такой сладкой. - Облизал языком тонкие губы Толи-Покли. - Твое жалкое и смешное отчаяние говорит мне, что и ты любишь принцессу. Тем забавнее будет завтра видеть лица Трисмегиста и прекрасной невесты Повелителя Горвана, которые станут наблюдать за твоей казнью. Да и в твои глаза я с удовольствием загляну.
- Но почему Тзот-Локи не остановил, не удержал свою дочь от безумного поступка?
- Она бежала тайком, никого не предупредив. Это было ее собственное решение.
- Я догадываюсь о причинах, которые заставили Лорану сделать такой выбор. - Сказал обретший хладнокровие Ремин. - Я скорблю о том, что она стала жертвой вашей жестокой игры. Да, я люблю ее, и поэтому сочувствую, представляя себе, какие чувства она сейчас испытывает. А ты, подлая тварь, все равно пожалеешь рано или поздно о своих мерзостях. Даже если вы убьете меня, другие Этла-Ниты отомстят за наше поражение. Трис вам отомстит!
- Это вряд ли. Твой друг потерял все свои силы. Повелитель Горван никак не может решить, что с ним сделать теперь. Может быть, он подарит его на свадьбу своей жене? Предварительно отрезав руки, ноги, язык, нос и половые органы. Только глаза и уши он хочет ему оставить, чтобы Трисмегист мог видеть счастливых жениха и невесту и слышать стоны принцессы, когда Повелитель будет исполнять свой супружеский долг.
Еще раз попытался Ремин дотянуться до этого чудовища в человеческом обличии, но вновь толстые цепи и острые копья удержали его. Он хотел заплакать от бессильной ярости, но не мог себе этого позволить перед лицом врагов. Поэтому он только застонал и закусил губу так, что струйка крови потекла по подбородку. Толи-Покли был совершенно счастлив. Видя, что Ремин привалился к стене и безвольно обмяк, он сделал знак тюремщикам и двинулся к двери, но внезапно остановился и спросил у Ремина:
- Между прочим, хочешь знать, как отнеслась принцесса к твоей немедленной казни?
- Как? - Равнодушно спросил Ремин.
- Принцесса Лоранон-Локи-Нея была очень рада этому.
* * *
- Дорогая моя Лорана! - Театрально-торжественно восклицал Повелитель Горван. - Я приказал, чтобы к нашей свадьбе мои слуги надели свои самые лучшие наряды, украсили самый большой зал во дворце, приготовили самые вкусные кушанья. Этот день ты должна запомнить навсегда.
- Я уже который раз повторяю: не называй меня Лораной, негодяй. Топнула ножкой девушка. - Для тебя я - принцесса Лоранон-Локи-Нея! И не смей называть меня иначе.
Они находились в личных покоях бывшего хозяина дворца, который очень любил, когда его окружает множество дорогих ковров, больших подушек и мягких глубоких кресел. Теперь эти комнаты Горван предоставил Лоране, и девушка буквально задыхалась среди удобных, но отвратительно-слащавых предметов роскоши. Еще более раздражали ее постоянные визиты Повелителя Горвана, каждый из которых заставлял ее все больше и больше сомневаться в правильности своего поспешного решения. Имела ли право она, дочь и наследница правителя Этла-Тиды, забыть о своем долге перед страной и кинуться на выручку двум самым дорогим для нее людям? Теперь она в этом сильно сомневалась. Внутренние переживания отразились на ее облике: лицо девушки похудело и осунулось, под глазами темнели синеватые круги, глаза приобрели постоянное печальное выражение, лишь изредка сменяющееся гневом.
- Почему ты так жестока? - Даже преувеличенно ласковая улыбка не могла смягчить грубые черты лица Горвана. - Всем известно, что в Этла-Тиде все близкие тебе люди зовут тебя просто Лораной.
- Но ты-то не относишься к числу моих друзей.
- Конечно, я не твой друг. Я - твой муж.
- Пока еще нет. Ты не выполнил мое условие: не отпустил Трисмегиста и Ремина.
- Казнь Ремина состоится завтра, на Главной площади города, во время нашей свадьбы. А с Трисмегистом я собираюсь поступить так, чтобы навсегда отбить у любого человека желание помериться силами со мной!
- Как? - Ноги Лораны подкосились и она села на кресло. - Ты же дал слово. Только поэтому я согласилась выйти за тебя замуж. Ты обещал, что Ремин и Трисмегист смогут беспрепятственно покинуть город и уйти на все четыре стороны.
Горван все время ходил взад-вперед по просторной комнате, бесшумно ступая по толстым пушистым коврам, но после слов Лораны он остановился напротив ее кресла и громко захохотал, брызгая слюной.
- Я - хозяин своего слова. Хочу - даю, хочу - беру назад. - Произнес он, чрезвычайно довольный своей шуткой, не обращая внимания на то, что она стара, как история человечества.
- Негодяй! - Лорана вскочила и попыталась дать пощечину своему мучителю.