Рано утром сонного Триса растолкал Ремин.
— Быстрее одевайся. Полд-Кандор ждет нас к завтраку. Ему надо прийти на площадь пораньше, чтобы расставить солдат по постам.
Трис одел на себя свою широкую серо-синюю одежду, заботливо почищенную слугами. Спустившись вниз, молодые люди обнаружили коменданта, сидящего за накрытым на троих столом и доедающего свою пищу.
— Прошу прощения, что не дождался вас. Мне уже надо идти.
Трис и Ремин в ответ вежливо извинились, что заставили себя ждать.
— Ничего, ничего. — Комендант был полон энергии. — В армии вас быстро научат вставать с первыми лучами солнца.
Проводив до дверей Полд-Кандора, Трис и Ремин принялись за еду. Свежий творог и сыр, холодная телятина, парное молоко просто сами просились в рот. Трис невольно поморщился, сравнив эту натуральную пищу с теми эрзац-продуктами и искусственными заменителями, которыми он питался на Земле последние годы. Сегодня ночью ему показалось, что его магические силы чуть-чуть возросли за последние два дня, хотя он и использовал их значительно чаще, чем на Земле.
«Может быть, это чистый воздух Этла-Тиды слишком вскружил тебе голову?» — спросил его внутренний голос. «Вскружил, но не слишком, — ответил он сам себе. — Сегодня на церемонии жертвоприношения я должен использовать все, что знал и чему научился за свою жизнь. На кону самая высокая ставка — жизнь человека.»
«Жизнь тринадцатилетней девочки, в которую ты… Что? Неужели величайший маг, который всегда свысока смотрел на окружающих людей, встретил в этом первобытном мире крестьянскую девочку и… Ну, признайся!»— подначивал ехидный внутренний голос. «Я вырву ее из рук жрецов! А там будет видно,» — рассердился сам на себя Трис.
Внутренний спор прервали слова Ремина:
— А я никогда не встречал рыжеволосых.
— Вот сегодня и посмотришь.
— Посмотрю на довольного жреца, который вырвет сердце из юной груди? — Ремин зло прищурился. — Я помню себя в тринадцать лет. Я хотел только одного: жить. Жить вечно, свободно и счастливо.
— Ты что, не веришь в то, что рыжие приносят зло?
— Не знаю как у вас, а мы в Акиное считаем, что о человеке надо судить по его поступкам, а не по цвету волос или покрою одежды. — Ремин кивнул на куртку и брюки Триса, которые явно не соответствовали моде Этла-Тиды.
Трис задумался. Вчера он догадался, что комендант не вполне одобряет жертвоприношение. Сейчас то же самое открыто говорит Ремин. А сколько всего на площади будет таких недовольных? Похоже, что на самом деле проблема не такая уж и большая. Но тем не менее следовало основательно приготовиться.
Удивленный Ремин увидел, что его товарищ начал набивать едой их дорожные тюки.
— Мы разве уже уезжаем? А как же церемония?
— Не будем зря терять время. — Объяснил Трис. — Отправимся в путь сразу по окончании этого «торжества». — Последнее слово он выделил особой интонацией.
— Ты прав, — понимающе кивнул головой Ремин, — мне тоже не хочется здесь надолго задерживаться.
— Ладно, пошли на площадь, — сказал Трис, сложив упакованную поклажу около двери. — Люди уже собираются.
Утреннее солнце с безоблачного неба заливало своими лучами площадь перед храмом. Гостеприимный комендант уже был тут, выстраивая дюжину солдат перед жертвенной пирамидой. Воины сверкали своими начищенными доспехами и шлемами, разбрасывая вокруг сотни солнечных зайчиков. Легкий ветерок перебирал красные плюмажи из перьев на их шлемах и разноцветные флажки на пиках, создавая у людей какое-то приподнятое праздничное настроение, совсем не соответствующее предстоящему событию.
Трис подошел к коменданту и отозвал его в сторону. Их недолгий тихий разговор закончился пожатием рук и обоюдным похлопыванием по плечам. Из своих просторных одежд Трис выудил небольшой кожаный кошелек, который перешел к Полд-Кандору. Комендант подозвал первого попавшегося на глаза солдата и отдал ему короткий приказ. Тот бросился бежать со всех ног.
— Я попросил его распорядиться, чтобы седлали наших лошадей. — Ответил Трис на вопросительный взгляд Ремина.
— А зачем ты заплатил за ночлег? Он может обидеться.
— Я заплатил не за ночлег, а за лошадь.
— Зачем нам еще одна лошадь? — Удивился Ремин.
— Может пригодится. — Многозначительно ответил Трис. — Вдруг мы повезем с собой какой-нибудь груз? Там будет видно…
Ремин, кажется, начал о чем-то догадываться.
— Если ты хочешь сделать то, что я подозреваю, можешь на меня рассчитывать. — Ремин протянул руку. Трис молча ее пожал, и друзья заняли места возле жертвенной пирамиды.
Постепенно их окружали жители городка. Теперь Трис мог судить о расе атлантов не по найденным на Земле крохотным остаткам некогда могучей цивилизации, но наблюдая их жизнь своими собственными глазами…
Люди Этла-Тиды не могли быть отнесены ни к одной расе, живущей на Земле в современную эпоху. Трису они показались неким промежуточным звеном между народами, населяющими западное побережье Средиземного моря и людьми, жившими в Центральной Америке в доколумбову эпоху. Однако черты их лиц были более тонкие и мягкие, а цвет глаз мог быть и прозрачно-голубым, и бархатно-черным. Этла-Ниты имели слегка смугловатую кожу, черные или темно-каштановые волосы. Так что Трис, достаточно загоревший во время продолжительных экспедиций в южные регионы Земли, практически не отличался от основной массы людей. И даже его необычная Земная одежда не очень сильно бросалась в глаза.
Общество атлантов имело ярко выраженный классовый тип. На высшей ступени стоял Маг-Император и его ближайшие Маги-Сановники. Хотя в настоящее время атланты практически утратили былые магические способности, тем не мене звание «Маг» продолжало присутствовать в их титулах. Ниже находились жрецы и местные маги, которые вершили суды, исцеляли больных, проводили церемонии и ритуалы. На одной ступени с ними стояли дворяне-офицеры, владельцы земель и городов, которые отвечали за порядок и безопасность государства. Из граждан подчиненных им районов они комплектовали вооруженные отряды, которые несли службу на местах, а при необходимости объединялись в единую армию Этла-Тиды.