Скоро Эдди, объясняя ориентиры, довёл меня до могилы:
— Я потом днём ещё раз сходил сюда, вернулся, осмотрел могилу. Увидел этот знак, что ты мне показала.
— Чья могила-то?
— Не знаю. Я не запомнил. Они тусовались вокруг нескольких могил. Знак я увидел на одной, где плита ещё лежачая. Вот сейчас и посмотрим имя. Вот эта могила.
Мой новый боевой товарищ показал могилу. Снег утоптан. Ощущалось, что тут побывали. Меня это насторожило. Могилу эту часто посещают! Эдвард достал фонарик и посветил на могилу вблизи, на кромку, где кто-то ножом выскоблил знак «Луна во мраке» — метку томберов.
— Вот, увидела?
— Да, — кивнула я.
— Теперь посмотрим, кто тут похоронен. Странно лежит могильный камень. Я решил, что они выбрали эту могилу по двум причинам — она в глубине кладбища, хорошо скрыта, не просматривается с улицы. И вторая причина — камень большой, сюда можно класть человека. Они сюда кого-то клали, руками водили, пели песнопения. Поэтому я не придал значение имени, моё упущение.
— Ничего страшного, сейчас посмотрим. Ты и так проделал колоссальную работу, — поддержала я приятеля.
Камень прямоугольной формы, длиной метра полтора, шириной полметра — как будто саркофаг, на половину ушёл в землю — в снег. Кроме Луны во мраке, нет больше никаких обозначений. Я пригляделась к пространству рядом с камнем. Ограды нет. Росло несколько старых, толстых деревьев.
Я обратила внимание на ещё один камень — маленькое, уже обычное надгробие, покосившееся. Оно располагалось ближе всех к этой прямоугольной плите-«саркофагу».
— По-видимому, это и есть могила, где они собирались, а этот камень тут в качестве украшения или остатка склепа, разрушенного, — предположила я.
— Ух, я даже на неё внимание не обратил! Смотри-ка, как снегом запорошило.
Мы с Эдди принялись очищать снег от могильной плиты, чтобы узнать имя, кто похоронен. Эдди сначала взбудоражился. И было отчего! По мере того как из-под его перчатки, смахивающей снег, появлялись выскобленные, уже истёршиеся от старости, времени и погодных условий буквы, Эдди ахал:
— Ого! Сим… Фамилия — начинается на «Сим»! Вдруг тут мой однофамилец? Или родственник?
Но оказалось — фамилия мертвеца совпадала с фамилией Эдварда только тремя первыми буквами. Скоро мы раскопали:
Симболи Августина
29.12.1950-29.12.1966
— Вот это да! Тут похоронена молоденькая девушка, — присвистнул Эдди.
— Да, наша ровесница. Она умерла в день своего рождения. Ужасно, должно быть.
— Как она выглядела? Фотографии нет. Интересно, от чего она умерла? Коклюш, дифтерия, туберкулёз, рак…
— Или несчастный случай. Попала под машину, выпала из окна… — предположила я.
— Выпала из окна? — Эдди внимательно посмотрел на меня. — С чего ты решила?
— Не знаю. Приплелось, машинально я это сказала. Ты вот про школу ту говорил, что её закрыли то ли из-за пожара, то ли из-за того, что кто-то из окна выпал.
Ещё мне не понравилась дата — 29 декабря. У Томберов особое отношение к этому дню. Скорпион признался мне год назад, когда мы завершили операцию «Лайнонна», что в этот день состоялась битва между главарями Томберов и теми, кто им противостоял. И зло тогда победило.
Мы снова многозначительно посмотрели друг на друга, и…
Незнакомец внезапно вышел между старыми дубами, буквально из ниоткуда. Тип высокого роста, широкоплечий, с угрюмым бледным лицом, всклокоченными тёмными волосами, в куртке и штанах — старых, потёртых цвета хаки. Или цвета «грязной зелени».
Он вышел на нас и нагло надвигался, пока мы вздрагивали и недоумевали, откуда сей красавец явился:
— Вынюхиваем, значит? — его голос утробный, угрожающий, с еле сдерживаемым опасным бешенством. — Здесь недалеко свежая могилка. Через несколько минут там будете вынюхивать.
Он собрался что-то сделать — то ли выхватить нож, то ли ещё что, но Эдди отреагировал быстрее. Он принялся спокойно, размеренно, уверенно говорить:
— Да, ошибочка, признаём, мы тут задержались. Мы изучаем жизнь города по могилам его жителей. Но вы здесь тоже задержались, следовательно, вы тоже не легально. Поэтому про вас тоже можно сказать, что вы вынюхиваете. И если вы нам угрожаете, мы вправе угрожать вам. Только давайте не будем всё усложнять. А для начала просто познакомимся. Как вас зовут?
Пока он это говорил, тип, казалось, раздумал на нас нападать. Он угрюмо и злобно смотрел на нас снизу вверх — мы оба ниже его примерно на голову. Смотрел нехорошим, изучающим взглядом. Как мужик-шовинист на переговорах на женщину — «она, что, у вас ещё и разговаривать умеет?!»