— Да, именно так. Я не за добро, не за зло, просто достигаю своих целей.
— Но ты не-человек… — вырвалось у меня. Я выжидающе посмотрела на Рикардо. Ведь мы тут вели такие разговоры, за что память обычно стирают тем, кто эти разговоры не должен слушать!
— Не-человек, — кивнул он.
Я выдохнула:
— Я догадывалась. И кто? Вампир что ли?
— При чём тут вампир?! Тебе надо общаться с этими гавриками из Адской Кухни поменьше, они тебя совсем помешанной на вампирах сделают! Ещё не предлагали тебе посвящение в вампиры? Или учиться у них?
Я опешила. Грифон, оказывается, Роджера, Йэна и Онилию знает! Земля кругленькая, Земля маленькая, все друг друга знают… Но я сдержала своё детское удивление.
— Понятно. Не вампир, значит. А кто?
— Охотник, — ответил Грифон, немного выдержав паузу.
— Охотник? Э… как это — охотник?
— Моя природа и моя суть в том, чтобы охранять некоторые установленные здесь ещё до меня порядки. Не допускать беспредела. Поскольку я нейтральщик, я сам устанавливаю, что для меня является беспределом. В данный момент для меня беспределом является Крамп.
Я закатила глаза:
— Да ты маньяк. Одержимый Крампом!
— Ты об этом знала, ты умная девочка. Так чего же ты ворчишь? — спокойно высказался он.
— И у тебя есть сверх способности. Ты ходишь на Теневую Сторону. Владеешь магией. Карамба! Теперь я догадываюсь, чем ты стрелял в демона Вине. Магическим током.
— Ты слишком много знаешь для неоперившейся вагантки, Клот Итчи.
— В январе я помогала вампирам-гаврикам из Адской Кухни драться с четырьмя демонами. Вампиры-гаврики и их друг вервольф тоже мне много чего рассказали, — гордо заявила я.
— Ты истинная вагантка. Уже по меньшей мере троих или четверых Мастеров обрела. Когда вагант готов — от Мастеров отбоя нет.
— Значит, ты Охотник. И ты охотишься сейчас ещё и на Трёхглазую, так?
— Я не просто охочусь на Трёхглазую. Я один из тех, кто может управляться с Чёрной Водой. С порождениями Черноты, с теми, кто принадлежит стихии Воды и перешёл на Чёрную сторону. Моя стихия — Воздух.
— Стихия?
— Каждый Охотник ещё кроме всего прочего боевой маг. Только не совсем типичный, но особого сорта. У каждого Охотника — своя Стихия, как оружие-способность, направленная против врага противоположной стихии. Огненные Охотники уничтожают тварей Земли, Земляные — воздушных тварей, Воздушные — тварей воды, Водные — тварей огня. Это сложно объяснить на пальцах, это нужно показывать на примере магического боя, хотя бы тренировочного. Но я не могу сейчас провести с тобой магический бой.
— Правильно, не можешь, ты меня одним мизинцем уделаешь! Я же человек! — покачала я головой.
— Дело не в этом. Во-первых, мне сейчас лень учить тебя магии. Во-вторых, тут неподходящее место. В-третьих, у тебя сейчас неподходящее состояние. В-четвёртых, время тоже не подходящее. В-пятых — ты поняла уже — я ужасный, отвратительный наставник.
— В-шестых, я — человек! — повторила я настойчиво.
— Человек… — проговорил Грифон задумчиво. — Пожалуй, да, я тебе сегодня слишком много рассказал. Уже начинаю жалеть, что я тут, видишь ли, разоткровенничался, спалился. Охотник ведь не говорит всем людям подряд, что он — Охотник, — Грифон тут демонстративно щёлкнул пальцами.
Я замерла. Это что, шутка? Он пристально посмотрел на меня. Под его взглядом стало неуютно. Я внутренне задёргалась.
Но это была шутка. Ибо он раскрыл карты:
— У меня чувство юмора тоже есть, от тебя набрался. Мастера часто сами украдкой учатся у своих вагантов.
— Я — человек, — проговорила я несмело. И доказала: — У меня никаких сверх способностей нет. Я не занимаюсь магией. Я родилась в обычной семье, а не в семье волшебников, не сиротой, не бастардом, не принцессой-бродягой в мире фэнтези. Если бы я была не-человеком — это бы по-другому проявлялось. Я бы чувствовала свою исключительность, потребность швыряться магическим током. Я бы чувствовала в себе этот магический ток!
— Ладно, убедила. Да, ты человек. — Шутит? Не понятно. Бесстрастное лицо. — Успокойся, человек. Мы с тобой коллеги, у нас не должно быть друг от друга секретов, вот такого принципа я придерживаюсь, поэтому я тебе всё это рассказал. Наш разговор только между нами, лады?
— Лады. Я никому не скажу, что ты Охотник, — я пожала протянутую руку.
— А ты и не сможешь, — Грифон снова пристально и даже немного угрожающе посмотрел на меня.
Потом мы молча сидели, пили чай. Грифон сделал ещё чаю. Он проговорил, намекая на конец аудиенции: