Дым переливался застывший в одном месте и иногда раздавались приглушенные шорохи, словно в нем скрывались недовольные духи. Эта темная вуаль колебалась, создавая иллюзию движения, будто туча собиралась стянуть все живое к себе, притягивая взгляды и заполняя атмосферу тревожным ожиданием. Весь этот мрак завораживал и внушал страх, словно что-то древнее и могущественное готовилось пробудиться.
Внезапно раздался громкий всплеск, как будто сама природа предвестила надвигающуюся бурю, когда грозная туча вновь распалась на пять отдельных потоков дыма, стремительно направлявшихся к неподвижно стоящим энтам. Каждая извивающаяся струя обвила ветви древесных гигантов, словно змея, прильнувшая к своей жертве. Вскоре, каждое облачко, сформировавшееся из дыма, зависло над землей у ног энтов, сохраняя тот же мрачный вид, который они имели, когда вместе парили над прудом
Приготовившись к возможной битве и не понимая, что происходит, Гром, Прекхард и Цедрус обнажили своё оружие. Малдуст, тревожно сжимая свой посох, тоже принял боевую стойку, но старался сохранять хладнокровие и призывал остальных воздержаться от поспешных решений.
«Искренне надеюсь, что эти твари не оживут» — С тревогой в голосе сказал Прекхард.
«Да уж, рубить их рапирой, мне бы не хотелось» — Подметил Гром.
«Нужно быть всегда готовым к любой опасности» — Важно сказал Цедрус.
«Ну и иди тогда к ней первым» — Подстегнул Прекхард.
«Нет» — оборвал Малдуст. — «Я привел вас сюда, значит и мне стоит приблизиться к этим созданиям первым».
Малдуст осторожно и неторопливо приблизился к ближайшей энтице, возле которой клубился черный дым. Он опустил посох, демонстрируя отсутствие злых намерений, и слегка ускорил шаг. По мере его приближения, туча начала медленно принимать форму, постепенно трансформируясь в силуэт, удивительно напоминающий самого волшебника. Форма причудливой шляпы, идентичной шляпе Малдуста, выдала, что этот темный силуэт создавал его подобие.
Два алых, словно раскаленные угли, глаза темного силуэта уставились в старого волшебника. Тень первой заговорила, приветствуя Малдуста громким шепотом, эхом, разлетевшимся по всей поляне:
«Малдуст… Известный когда-то, как Оупирь Лихыи…» — Шепот тени звучал зловеще и тревожно, будто множество голосов слились воедино, создавая ощущение, что он исходит отовсюду и ниоткуда одновременно.
«Что ты такое?» — сдержано спросил Малдуст.
Игнорируя вопрос волшебника тень продолжила: «Я задам тебе две загадки и потребую две разгадки… Искренность и мудрость спасут тебя»
«Я готов…» — неуверенно сказал Малдуст.
«Что приходит с годами, но не стареет? Что помогает избежать ошибок и найти верный путь? Что дороже золота и важнее славы?» — задала тень первую загадку.
Прекхард, Гром и Цедрус, стоя позади, начали вполголоса обсуждать возможные варианты ответа, но вдруг тень резко повернула голову в их сторону. Ее взгляд, наполненный злобой, пронзил их, а вслед за этим раздалось резкое, оглушительное шипение. Пронзительный голос тени разорвал тишину: «Только один даст мне ответ», — промолвила она, обрывая их разговор.
Малдуст погрузился в глубокие раздумья, его мысли сопровождались тяжелым, напряженным дыханием. Он не мог избавиться от тревожного предчувствия, что любой неверный ответ может повлечь за собой нечто зловещее и опасное.
«Всегда ценил я мудрость выше золота и славы… Ведь она приходит с годами, но, в отличие от меня, не стареет», — произнёс Малдуст с уверенностью и искренностью в голосе. «Мой ответ — мудрость».
Тень удовлетворенно приняла ответ и добавила: «Да-а… В мудрости искал ты спасение и в мудрости обрел ты его. Но от чего ты спасался? Что так и не смог принять?»
«Это новая загадка?» — задумчиво произнёс Малдуст. — «Боюсь, что многое из моей прошлой жизни уже утрачено в глубинах памяти…»
Тень продолжила:
«Её не просят, но порой дают, когда судьба велит иль долг зовет. Она — цена за страшный путь, но укрепляет сердце тверже, чем метал. Её не вернешь, как не крути, но без неё нельзя пройти. Что же это, что отдать придётся, чтобы обрести то, ради чего она дается?» — задала тень вторую загадку.
Эти слова привели Малдуста в состояние глубокого смятения. Он не был готов дать быстрый ответ и потратил более двадцати минут, размышляя о сути вопроса. За это время он не отходил от тени, успев присесть и покурить. Волшебник надеялся найти отклик в своей памяти, заподозрив, что загадки тени могут иметь личное отношение к его жизни. Но, несмотря на все усилия, ничего не приходило на ум. Тогда он решил обратиться к логике. Остановившись на трех вариантах: «Время», «Жизнь» и «Жертва», он вдруг ощутил, как последнее слово отозвалось в его сердце, вызвав грусть и печаль, которые он испытывал всякий раз, когда встречал рассвет и смотрел на солнце.