Цедрус сменил свою насмешливую улыбку на серьёзное выражение лица. Размышляя над ответом, он задумчиво бродил туда-сюда, негромко рассуждая:
«Память невидима, она оставляет свои следы в книгах и хранится веками… Но суть моих побед — это не просто память. Здесь есть нечто большее, нечто, что я передам будущим поколениям, даже если сам того не осознаю… То, что может оставить след в будущем само по себе…» Он продолжал ходить взад-вперед, ещё немного обдумывая свои слова, прежде чем остановиться и произнести: «Мой ответ — наследие».
Дух в облике Цедруса молвил:
«Вы нолдор, не стесняетесь величать себя высшими эльфами, хотя весь ваш вид в этом мире — это первые дети… Ваши общие предки были равны меж собой и предназначение их было одно. Да… Нолдор преуспели лучше остальных и во всем. Твои предки Цедрус, и ты сам, оставили и оставите после себя величайшее наследие, которое переживет все.»
Тень продолжила медленно и томно перечислять достижения эльфийской культуры, упоминая поэзию, музыку, литературу и архитектуру, мастерство в ювелирном искусстве и металлургии, кораблестроении и магии. Примеры великих достижений эльфов, которые еще долго останутся непревзойденными ни одним народом, прозвучали как подтверждение их высшего искусства.
И когда тень закончила свою долгую речь, она добавила:
«Тебе должно быть известно, что, когда люди Нуменора, ныне затопленного, почти достигли равных с вами высот в искусстве, их погубила гордыня. Так скажи мне, Цедрус, почему эльфы не склонны к этому пороку?»
«Ты хочешь подловить меня, дух?» — сказал Цедрус, задумчиво глядя на тень. — «Да, даже среди эльфов были примеры малодушия и падения. Мы пережили междоусобицы, предательства, и величайшие из нас, ведомые гордыней, совершали ужасные поступки. Мы не совершенны, я это знаю».
«Тогда разгадать следующую загадку тебе не составит труда», — с хитрой улыбкой ответила тень. — «Она прячется во взгляде, зовущем на трон, там, где зеркало льстит, а истина спит. Растет в тени побед, но разрушает мосты, кто ею ведом, тот падет с высоты. Что это, что возвышает лишь в бездне иллюзий?»
Эльф позволил себе опустить голову и усмехнуться. — «Это очень легко, ведь это то, что мы только что упомянули — это гордость.» — С незаметной для себя самого надменностью ответил Цедрус.
«Это правильный ответ…» — произнес шепот тени, настолько лишенный эмоций, что казалось, его породила сама пустота. Цедрус, стоя в ожидании, рассчитывал, что благодать сойдет на него так же, как и на остальных, но дух не спешил. После короткой паузы темный дым, наконец, рассеялся, уступив место сияющему свету, что мягко окутал грудь эльфа. Цедрус почувствовал легкость, избавление от усталости и голода, и даже скрытые под броней ушибы исцелились. Но, вопреки его ожиданиям, он не ощутил прилива новой силы. На лице эльфа мелькнула тень разочарования.
Только Прекхард и Володус еще не столкнулись с загадочными духами. Фокусник был явно не в том состоянии, чтобы присоединиться к своим спутникам в поиске ответов. На другом берегу озера из-за кустов выглядывала довольная голова Володуса, и остальные могли лишь надеяться, что он хотя бы вновь оделся.
Поскольку из оставшихся только Прекхард еще не испытал свою мудрость, Малдуст и Гром подбадривали его, подталкивая сделать первый шаг вперед.
«Вы действительно считаете это хорошей идеей? Хоть вам, к моему удивлению, и хватило сообразительности разгадать эти, мягко говоря, не самые трудные загадки, я не был бы так уверен в умственных способностях человека, выросшего в пустыне», — с усмешкой обратился Цедрус.
«Я думаю, что эти духи желают испытать каждого из нас» — Ответил Малдуст, Гром согласился с волшебником.
«А вы задумывались, как духи отреагируют, если Прекхард даст неверный ответ? И почему вы так уверены, что им действительно важно, чтобы каждый из нас ответил?» — продолжал настаивать Цедрус, указывая на клубок дыма, к которому направился Прекхард, еще не принявший его облик, как это было с остальными.
«Сдается, духи не столько проверяют наши умственные способности, сколько испытывают знание самих себя. Пусть Прекхард попробует — уверен, он справится,» — произнес Гром с уверенностью в голосе, выражая неподдельную поддержку своему товарищу.
С неохотой Цедрус согласился, однако в его взгляде отчетливо читалось желание самому вновь испытать загадки, которые приготовили эти таинственные духи.
§5. Опасность откуда не ждали