А на равнине сразу за Огненным Полем встали лагерем шардаханцы.
Под покровом ночи, которую наслал на страну Зарад-Крул, небольшой отряд шондосийцев отправился на разведку, разделившись на маленькие группы по два, по три человека. Стужа и Креган составляли одну из таких групп. Вооруженная лишь Жалом Демона, она ползла на животе, проклиная мелкие острые камешки, которые впивались ей в колени и локти. Они постарались подобраться к неприятелю как можно ближе, перевели дух и, прижавшись друг к другу, стали наблюдать.
Стужа с трудом боролась со сном. Шардаханцы и не собирались готовиться к битве. Да что там битва, они не потрудились даже установить палатки и развести костры, ели руками, доставая еду из седельных сумок, и спали на холодной земле, завернувшись в плащи.
Стужа толкнула своего друга локтем и прошептала:
— По-моему, тут не на что смотреть. Давай вернемся.
— Напротив, — возразил Креган. — Я многое узнал.
Он подал ей знак следовать за ним, и они ползком добрались до Огненного Поля, и только тогда он снова заговорил:
— Шардаханцы не собираются оставаться там надолго. Они не стали искать свежую воду и по-прежнему пьют из фляжек и бурдюков. И еще меня насторожило то, что они не выставили часовых, ты заметила?
Стужа нахмурилась. Кажется, Бурдрак кое-что упустил, когда учил ее вести наблюдение за неприятельским лагерем.
Они услышали легкий шорох справа, и вскоре появилась пришедшая им на смену группа. Тихо обменявшись сведениями, они разошлись. Стужа и Креган поспешили обратно в лагерь.
Но один из воинов вернулся и догнал их, прежде чем они успели уйти далеко. Стужа первой услышала его шаги, ее рука легла на Жало Демона, и она стала ждать. Креган тоже держал кинжал наготове. Оба лежали, задержав дыхание, пока не узнали подошедшего.
Он был очень взволнован.
— Шардаханцы! Им нет числа! Только что прибыло огромное войско.
Креган успокоил его, задал несколько вопросов и отправил обратно. Когда воин скрылся из виду, Креган многозначительно посмотрел на Стужу. Она пожала плечами и прошептала:
— Я устала вечно прятаться от Зарад-Крула.
Они вскочили и проделали остаток пути бегом.
Казалось, Радамантус не был удивлен известием.
— Значит, пришло время, — сказал он. — Соберите Крилар.
Креган кивнул:
— Возле Врат, Старейшина?
— Нет, на этот раз все должны услышать, о чем мы будем говорить. Это поднимет боевой дух наших воинов.
Когда Креган ушел, Радамантус взял Стужу за руку:
— Окажи любезность, составь старику компанию. Я не задержу тебя.
Стужа с удовольствием согласилась.
Они прогуливались вдоль рядов палаток. Радамантус во многом был похож на ее отца. Старик умел быть и ласковым, и грозным. Жесткий, но в любых обстоятельствах неизменно любезный, он показывал пример того, как должен вести себя человек, обладающий силой и властью.
Стужа вдруг поймала себя на том, что может думать об отце спокойно. Да, он был мертв, и она повинна в его гибели. Но все-таки что-то изменилось. Она смотрела на Радамантуса и думала о Крегане. Вскоре они снова вернулись к палатке Старейшин в центре лагеря.
Минос и Эйкус ждали их, окруженые кольцом Крилара. Все взгляды обратились на Стужу, и мурашки побежали у нее по спине. Из-за палаток внезапно появилась группа воинов, и они выстроились, образуя еще один, внешний, круг. Стужу бросило в дрожь.
Она посмотрела на Радамантуса.
— Мне нужна была прогулка, чтобы проветрить мозги, — сказал он ей с улыбкой. — Да и тебе тоже. Ты была такой взволнованной.
Она взглянула на лица собравшихся. Да, они ждали ее.
— Я и сейчас взволнованна.
Он похлопал ее по руке:
— Не бойся, дитя мое. Ты увидишь, это все тоже будет тебе полезно.
Радамантус провел ее в центр. Воины расступались, давая ей дорогу. Когда она дошла до внутреннего круга, старейшины и магистры коротко поклонились ей. Она подсчитала. Тридцать магистров со всей страны. Какая роль отведена ей в том, что сейчас здесь должно произойти?
По сигналу Радамантуса кольцо Крилара колыхнулось и превратилось в треугольник, каждую сторону которого составляли десять человек. Радамантус встал прямо перед ней, двое других старейшин — по бокам. Треугольник в треугольнике, и она в центре. Выражение лиц было торжественным, и Стужа почувствовала, что напряжение достигло предела, ее била нервная дрожь, ладони вспотели.
— Достань Книгу, — прошептал Старейшина Черной Стрелы, — и подними повыше, чтобы ее увидели все.
Она вынула Книгу и сделала, что ей было велено. Книга стала еще тяжелее, и руны на ней сияли в свете костров. Она пощупала металлический замок, снова подергала его, словно проверяя на прочность, но, как всегда, безрезультатно. Он не поддавался. Такая сила была у нее в руках, но, увы, бесполезная.