Слезы горя, отчаяния окружающих, пока одевают покойного, в состоянии растопить самое твердое, жестокое сердце. Усопшего переносят в церковь. У меня не хватает слов для описания творящегося в церкви при облачении и первой литии, для описания того душевного переживания, той скорби, которая овладела народом, собравшимся по звону. Всю ночь народ остается в церкви, будучи не в силах расстаться с телом боготворимого пастыря и смириться с утратой его. Утром совершается заупокойная обедня и панихида; произносит, рыдая, проникновенное слово проповедник протоиерей Демидов, в котором, указывая, кого потеряла Маньчжурия, в конце концов говорит, что потеряла... святителя... Дикий, исступленный рев массы народа сопровождает эту речь и один из почитателей — некто Гантимуров, будучи не в силах перенести утраты, падает, умирая от разрыва сердца. Целый день и ночь народ толпами ходит поклониться праху усопшего... А что творится во время похорон, когда все население Маньчжурии без различия вероисповедания стеклось и заполнило церковь и церковную ограду... всего до 6000 человек. Завещания, отпечатанного в 3000 экземпляров, не хватает и половине присутствующих. Целые дни теперь идут панихиды и идут толпы народа поклониться своему незабвенному пастырю. Как будто смертию своей владыка заставил всколыхнуться у каждого заглохшие в его душе в погоне за благами мира стремления к Высшему, веру в промысл Божий.