Но возразить я не успел, потому что в этот миг затрещал мой телефон.
— Сэр, — раздался в нем голос Боба. — Мы приехали. Что делать дальше?
Серега слышал всю фразу, поэтому молча подошел к встроенному в стену шкафу, извлек из него легкий пиджак и набросил его на плечи.
— Скажи своему человеку — пусть подождут на стоянке. Через десять минут мы спустимся.
Я передал Бобу его распоряжение.
— В общем, присмотрись к Азии, Зак. Сингапур, Гонконг, Токио, Сеул и Пусан — это очень важно. Позже добавятся Шанхай, Пекин, Манила, Джакарта. Протянешь резину — потом может оказаться поздно. И… мне одному точно не управиться. На тебя вся надежда. И не только это. Сергей Михайлович, конечно хорош, но мнится мне, что не помешали бы еще и сторонние контакты. С национальными республиками — понимаешь? Узбекистан — золото, уран, другие металлы, газ, хлопок. Мурунтау, Зарафшан — крупнейший в мире золотой карьер. Вокруг месторождения целый город выстроен в сорок тысяч человек жителей и все работают на добычу золота! Два миллиона унций в год — четыре девятки! Чистейшее! Это худо-бедно пятьдесят семь тонн ежегодно — треть от всего добываемого всем Советским Союзом. Туркмения — газ и нефть. Казахстан — тоже всего понемногу. И места везде более-менее обжитые. Если мне память не изменяет, то уже через пару месяцев в Союзе откроется первый кооперативный банк — где-то в Средней Азии. То ли в Намангане, то ли в Чимкенте. Нужно успеть втереться в доверие к нарождающемуся байству, пока оно не раздало свои копи всяким Spanish Mountain Gold да Newmont Maining с Barrick Gold.
— О-кей, Сардж, — а что мне еще оставалось делать, кроме как согласиться? — Закончу с Мильке и покушением, и уеду к Хироши и Катсуро. По пути заскочу в Ташкент и Ашхабад.
— Вот-вот, посмотри, чем там ребята занимаются. И Среднюю Азию подгребай под себя. Карнаух тебе наверняка подробнее о золотишке расскажет — должен знать своих поставщиков персонально. А может и присоветует что путнее.
— Хорошо, я поговорю с Юрием Юрьевичем. Сардж, едва не забыл! Дырявая моя голова.
— Говори уже. — Серега уже знал, конечно, что я ему скажу, но это было как акт доверия — произнести слова вслух.
— Я подумываю стать королем Андорры.
Он застыл у самой двери, оглянулся и, встретившись со мной взглядом, пробормотал:
— Yopta! Все бы тебе баловаться! — Он выглядел очень удивленным. — Вроде взрослый человек уже. Делай, как знаешь. На коронацию только позови. Я не поеду, но ты все равно позови.
Мы вышли из кабинета, и Серый сразу сменил тему разговора. Видимо опасался чужих внимательных ушей.
— В общем, думаю у Дукакиса неплохие шансы. Поддержим его… Представляешь, ко мне недавно пришел один забавный человечек. Так меня развеселил, что я целую неделю не мог успокоиться.
— Поделишься? — я поддержал его игру.
— Конечно. Назвался Кеном Бишопом. Черный, лет тридцати. Долго морочил мне голову рассказами о своих знакомствах со всеми небожителями с Уолл-стрит, потом выяснилось, что этот пройдоха — бизнес-консультант. Говорит: «я, говорит, изучу вашу организацию, составлю всесторонний отчет о деятельности вашей компании и предоставлю несколько рекомендаций, которые позволят вам эффективнее управлять вашим бизнесом»! Он практически гарантировал мне увеличение прибыли на десять процентов! Даже не заглядывая в годовой баланс ни одной из наших контор. И за эту услугу он попросил сущую безделицу — всего-то два процента годовой прибыли! Это по последнему году около… около… Много, короче. Ушлый пройдоха! А бизнес этот в самом деле должен быть прибыльным. Я имею в виду консалтинг. В мире много людей, которых вдруг вынесло на самую верхнюю видимую ступень богатства. Сто миллионов, миллиард, десять миллиардов — и человеку кажется, что все вокруг озабочены только тем, как бы у него эти деньги отнять. Хотя в этих миллиардах денег и живых материальных активов — кот наплакал. В его обостренной паранойе, естественно, есть рациональное зерно, но только лишь зерно. Однако пользуясь этой неуверенностью, на свет божий вылезают вот эти «гуру от бизнеса», которые сами ничего не сделали, но обладают «уникальными знаниями» по совершенствованию бизнес-деятельности. Энциклопедисты хреновы.
— Ну, чтобы воспитать олимпийского чемпиона не обязательно самому быть олимпийским чемпионом. Мне так кажется, — мы уже добрались до лифта и я пропустил Серого вперед.
— Точно. Но выиграть хотя бы раз в жизни областные соревнования — нужно. А здесь — только один апломб, ученая степень Гарварда или школы бизнеса Беркли и огромная практика в развеске лапши на уши. Так теперь делается бизнес. По-моему на его носу даже следы кокаина остались, купленного на халявные деньги, разумеется.
— Ты тоже заметил это увлечение?
— Увлечение? — Серый сделал круглые глаза. — Это какая-то эпидемия! Снайл выпер уже троих за употребление наркоты на рабочем месте. У Бригли, помнишь, был помощник с польской фамилией? А-а-а-а… забыл фамилию! Полански! Точно — мистер Полански. У того дочь и сын — оба в лечебнице. А ты говоришь — «увлечение». Взорвать косячок перед началом рабочего дня уже стало у наших «эффективных менеджеров» доброй традицией. Вечером, чтобы расслабиться — что-нибудь гораздо тяжелее. Они так устают, так устают, бедняжки.
— И что ты?
Серый непонимающе посмотрел на меня: «дескать, а чего я? Я еще ни разу!»
— С консультантом как поступил?
— А! Дал ему кейс с «Винокурнями Келлера». Знаешь, что он мне посоветовал?
— Откуда? Даже боюсь помыслить!
— Он предложил мне начать параллельно выпуск безалкогольных напитков на основе кукурузного сиропа! Потому что кукурузы производится с избытком и наши фермеры не успевают ее перерабатывать! Ты слышал когда-нибудь о кукурузном сиропе?
— Не-а! — я помотал головой как веселый пес.
— Вот и я не слышал. Мамалыга какая-то жидкая должна получиться. Бе-е-е-е…
— И что ты?
— Купил его хозяев — «Траут энд Партнерз», они, кстати, местные — из Олд Гринвича. И теперь эти парни работают на меня. В планах — выстроить самую большую консалтинговую сеть на Восточном побережье. Милтон из юридического там сейчас рулит. Бьется с бывшим хозяином — Джеком Траутом. Этот дядька выпустил пару книжонок и теперь считается говорящей иконой бизнеса. Хотя собственных достижений не очень много. Но все равно это будет получше какого-то неизвестного науке кукурузного сиропа.
Последнюю его фразу услышала Марта, стоявшая перед раскрывшимися дверями лифта.
— Из кукурузного сиропа производят конфеты, прохладительные напитки. Бывший мамин муж имел небольшое производство, — сказала она.
— Век живи, век учись, — наставительно заметил Фролов. — Как экскурсия?
— У твоей знакомой, Зак, очень странный выговор. Она из лужичан? Или из австрийцев?
— Даже не из Намибии, Марта! Не поверишь — она русская. Из Советского Союза. Из России.
Марта оглянулась и внимательно посмотрела куда-то вглубь паркинга.
— Серьезно? Видела я русских в Нью-Йорке. Угрюмые они. Анна не такая.
— Она из новых русских, — сообщил я, вспомнив серегины байки о красных клубных пиджаках.
— Есть и такие? — спросила Марта.
— Пока еще немного, но уже появляются.
При моем появлении в обществе Фролова, охранник Фил побледнел и постарался сделать вид, что очень-очень сильно занят разговором с мойщиком окон.
Из второго лифта вышел Алекс и присоединился к нам. Он стал настоящей серегиной тенью, иногда незаметной и почти бесплотной, но чаще всего — вполне себе материальной и внушительной. Он показал негру какой-то знак и тот сник окончательно. Мне даже стало жалко этого человека. Ведь он на самом деле думал, что его работа важна и кому-то нужна. Вместо того, чтобы крутить гайки на местном заводе Форда, он целый день слоняется по холлу здания и мешает людям работать своими идиотскими придирками. Вроде что-то охраняет. Думаю, он в большей степени предназначен для отпугивания неадекватных психов, чем для реальных злоумышленников. Но он-то думает как раз наоборот! Что именно на нем лежит последний рубеж обороны здания. Что зарплата, которая ему платится, очень мала по сравнению с той невообразимой важностью, что выделяет его функции из обязанностей сонма других столь же «бесценных» работников. Мухтар черномазый!