– Ну, что скажешь?.. – спросила я Коннела, кивнув в сторону «Тау».
– А чего тут думать?.. – пожал плечами парень. – От такого корабля удрать сложно, а нам практически невозможно, и готов прозакладывать голову, что люди на том судне чувствуют перевес сил в свою сторону. Нам только и остается надеяться на то, что прибытие «Тау» в Зайрос – это простое совпадение, не имеющее к принцу Гордвину никакого отношения.
– Хм... – я постаралась вложить в это междометие все, что думаю по этому вопросу.
– На это мне возразить нечего... – отозвался парень. – Видишь, в какие окуляры нас рассматривают? Наверняка в подробностях разглядели каждого из нас, а то, что знающие люди сумели рассмотреть принца Гордвина и узнали его – тут, как говорится, и к бабке не ходи...
– Эй, вас капитан зовет!.. – позвал нас один из матросов. – В каюту к Павлену идите.
Я уже заметила, что моряков крепко удивило то, насколько, если можно так выразиться, возрос статус Павлена. Еще на пути в Зайрос он ничем не выделялся из прочих моряков, вместе с остальными обитал в кубрике, работал наравне со всеми, да и капитан ничем не отличал этого человека из своих подчиненных. И вдруг, по возвращении, ему выделяют отдельную каюту, капитан ведет с ним разговоры за закрытой дверью, да и мы все относимся к Павлену с определенной долей почтения и уважения... Тут и ежику понятно, что с этим коренастым мужчиной, оказывается, все далеко не так просто.
Как оказалось, в каюте Павлена, кроме нас двоих, присутствовал еще и капитан, а заодно и Якуб – куда ж без него! Капитан коротко поведал всем нам о том, что «Тау» стоит здесь всего несколько дней, но моряки с того корабля уже не раз пытались пройти на борт «Серой чайки», а заодно проявляли немалый интерес как к нашему кораблю, так и к экипажу. Более того: моряки рассказывали, что люди с «Тау» частенько подсаживались к ним в кабачках и маленьких трактирчиках, и под кружку пива или местного вина пытались разговорить их, расспрашивая о тех, кто ушел с обозом вглубь Зайроса. На обычное любопытство это никак не походило – уж очень дотошными были расспросы. Ну, особой тайной это не было, так что моряки не считали нужным скрывать хоть что-то от новых приятелей-выпивох, тем более что матросы с «Тау» не жалели денег на лишнюю кружку горячительного для поддержания разговора, да и назвать их невнимательными собеседниками было никак нельзя. К тому же приказа держать язык за зубами у моряков с «Серой чайки» не было, а если бы даже такой и существовал, то вряд ли матросы, хорошенько приняв на грудь горячительного, стали бы хранить молчание, тем более что никаких тайн они не выдавали.
Сейчас на корабле находилась только половина экипажа – остальные были отпущены на берег, и вернутся только через несколько часов. Проще говоря, сейчас у «Серой чайки» вряд ли бы получилось поднять паруса. Что касается провизии и воды, то хотя бы насчет этого можно не беспокоиться – все уже на борту.
– К какому времени должны вернуться моряки?.. – поинтересовался Павлен.
– К девяти склянкам... – вздохнул капитан. – Конечно, я могу послать за ними...
– Не стоит!.. – не дослушал Пес Веры. – Надеюсь, к девяти вернутся все, ну, а кто опоздает, то пусть винит только себя. Тех матросов, что сейчас на борту, на берег, естественно, не отпускать, потому как этой ночью нам надо уйти из Сейлса. Если же кто-либо из моряков на свой страх и риск сегодня все же рискнет покинуть корабль, то сразу предупреждаю: мы ждать никого не будем! «Серая чайка» в одночасье может уйти в море, и потому тем, кто все же останется на берегу, придется долго ждать другое судно, чтоб суметь покинуть Зайрос. Однако для нас сейчас главное в другом – сумеем ли мы уйти отсюда достаточно незаметно.
– Надо постараться... – капитан Маркус только что в затылке не почесал. – Хотя это будет нелегко. Вернее, практически невозможно.
– Тем не менее надо постараться... Повторяю: категорически запретите матросам вообще покидать корабль. Вполне может оказаться так, что кто-то с «Тау» уже успел... ну, если не завербовать кого-либо из наших матросов, то хотя бы набиться ему в закадычные приятели, или же ловкую подружку подсунуть.
– Такой возможности исключить нельзя... – неохотно отозвался капитан. – Кстати, ко мне уже поступил не один десяток просьб от желающих покинуть Зайрос. Обращаются не только старатели, но и весьма почтенные горожане, обещают за проезд более чем приличную плату. Разумеется, я отвечал, что с этими вопросами нужно обращаться к тому, вернее, к той, что зафрахтовала корабль – мол, все эти вопросы решает она.
– Никаких пассажиров!.. – отрезал Пес Веры. – Об этом не может быть и речи!
– Если я правильно понял, то «Серая чайка» отойдет налегке, без груза?.. – теперь капитан Маркус обращался ко мне.
– Увы... – развела я руками. – К сожалению, в планах господина Павлена нет ни намерения, ни желания помочь мне развивать торговлю с заморскими территориями.
– И еще мне нужны перо и бумага... – продолжал Павлен, не обращая внимания на мои слова. – Сейчас я напишу письмо здешнему губернатору с настоятельной просьбой прибыть на наш корабль.
– Но...
– Как я заметил, в здешнем порту хватает стражи. Позовите кого-либо из них, а лучше, сразу нескольких человек – они же группами ходят, по три человека. Вот эти люди и отнесут письмо губернатору.
– А если не пойдут?.. – нахмурился капитан. – Вернее, возьмут письмо, но к губернатору его не понесут? Не удивляйтесь, но я допускаю подобное развитие событий – все же «Тау» стоит здесь уже несколько дней, и кое-какие выводы я должен был сделать. Мне кажется, что за это недолгое время люди с «Тау» успели подкупить кое-кого из местной стражи – сам не единожды видел, как приезжие разговаривали со стражей, вернее, как стражники то и дело подходили к тому кораблю. Такое впечатление, будто они давали людям с «Тау» отчет о происходящем в городе. Конечно, это еще ни о чем не говорит, и ничего не доказывает, но, тем не менее...
– Боитесь, что стражники могут взять письмо и никуда не отнести, или же отдать людям с «Тау»?
– Совершенно верно.
– Тогда... Дайте им по золотой монете и прикажите отнести письмо. Скажите, что как только губернатор приедет на «Серую чайку», каждый из них получит еще по три золотых. Да, и попросите поторопиться, а не то количество золотых монет, причитающихся каждому, уменьшится на единицу. Поверьте мне на слово: от лишнего заработка никто не откажется, а люди с «Тау» наверняка отделываются серебром при расчетах со стражей, и то в лучшем случае. Я знаю нравы Польнии – там жмоты еще те, с лишней монетой расстаются тяжело, и возможность лишний раз не тратить деньги или же захапать лишнее, считается там если не доблестью, то обязательным правилом хорошего поведения.
– А...
– Госпожа Арлейн, достаньте, пожалуйста, деньги... – почти что приказал Павлен.
– Естественно, мои?.. – поинтересовалась я, заранее зная ответ.
– Разумеется... – пожал плечами Пес Веры.
С трудом удержавшись от того, чтоб не сказать Павлену все, что я о нем думаю, выгребла из кошелька едва ли не последние деньги, которые брала с собой в дорогу. По счастью, нужная сумма у меня имелась. Вот кто мне пояснит, как у меня хватило толку подписать договор с Псом Веры, а?! Нормальные люди от Святой инквизиции шарахаются, как от моровой язвы, а я едва ли не обеими руками ухватилась за их сомнительное предложение! Ну, вообще-то, если честно, то не очень-то мне хотелось отправляться на край света, но оставаться дома не хотелось еще больше... Да ладно, думай – не думай, а в то время у меня все одно иного выхода не было. Тем не менее, если так и дальше пойдет, то дело кончится тем, что в итоге я не только ничего не заработаю, но после возвращения домой еще и на паперть просить пойду, чтоб концы с концами свести после этой поездки! Впрочем, что иного можно ожидать от Святой инквизиции, чтоб ее!.. Эти люди никогда в накладе не останутся!
Когда капитан ушел, Павлен обратился к нам.
– Значит, так: надеюсь, вы понимаете, принца Гордвина одного в каюте оставлять нельзя. Это сейчас он еще спит, но более сонных капель ему давать не следует: это сонное зелье все же не совсем безопасно для организма, да и не будет принц безмятежно дрыхнуть всю дорогу. У него и без того мозги свихнуты, а если его оставить без пригляда...