еня в тринадцать лет.
Тогда от болезни умерли мои родители и остались мы с братом одни. Дядя, конечно, как услышал про наше несчастье, так сразу приехал и стал помогать, но помощник из него получился... мягко говоря, не очень. Он и своим-то баронством управляет кое-как. Скорее совсем не управляет. Низкий поклон вассалам - они дядю очень уважают за неимоверную храбрость, готовность защищать их хоть перед всеми богами и императорами. А еще его просто любят за добрый нрав и покладистость, чем некоторые пользуются. Но не наглея.
Вот так и получилось, что брату на тот момент всего двенадцать и ветер в голове. Дяде тридцать два, но тоже ветер в голове. Жена далеко, так он в одностороннем порядке заключил сам с собой договор - осушить половину нашего винного погреба. Может и больше, потому что взятые на себя обязательства принялся тут же выполнять с небывалым рвением. Откуда взяться времени на управления хозяйством? Только и радости, что прикрывает меня своим титулом и мужским достоинством... не-а... не тем достоинством, о котором можно подумать, а просто принадлежностью к соответствующему полу. К тому же нельзя сбрасывать со счета то, что опытный и заслуженный рубака, прошедший к своим годам минимум десяток войн, вполне мог дать отпор на любую наглую вылазку.
То, что фактически управлять приходилось мне, по договоренности с дядей мы никому не рассказывали. иначе кто будет слушать девушку, да еще и соплячку? Никто. Соседи не упустят случая урвать кусок другой "бесхозного" баронства и дядя ничего не сможет сделать, поскольку отстаивать свое право придется не в сече, а в суде, где дядя откровенно слаб. Король тоже не замедлит прислать сироткам управляющего из своих родственников, которые быстро переведут имущество в казну.
До сего дня меня еще отчасти спасал возраст. До шестнадцати лет не могло быть и речи о замужестве, хотя некоторые особо шустрые дворяне уже засылали в гости своих отпрысков с заданием вскружить голову глупышке и стать первыми претендентами на мою руку, сердце и земли. Причем первые два пункта можно смело после свадьбы выбрасывать на помойку. Но после представления ко двору в числе прочих дворянок, достигших совершеннолетия, и бала теперь я с точки зрения законов могу быть взята в жены. Меня прямо коробит от такой формулировки - взята(!!) в жены. Как бы, моего согласия никто спрашивать не обязан - пришли и взяли. Словно сундук с приданным.
А все-таки бал мне очень понравился. Блеск! Роскошь! Размах! Столько денег на ерунду вбухано. Я не жадная скотина и тоже умею устраивать для своих подданных праздники и денег на них не жалею. Людям отдых от забот тоже нужен и праздники для этих целей идеально подходят. Мне они нужны не меньше. Переодеться попроще, украсить себя дешевенькими украшениями и полностью отдаться... ни-ни никаких конюхов на сеновалах! и вааще, я еще девственница! А отдаться бесшабашному веселью, радости, поесть крестьянских деликатесов, попить свежего пива с густой шапкой мелкой-мелкой пены... Невместно благородной госпоже? А вот и вместно! Баронесса - тоже человек и ничто человеческое ей не чуждо. А уж постоять за себя старый разведчик научил меня очень хорошо. Я не боюсь, что затащат в кустики и познакомят с любовью земной, да так, что небо в овчинку покажется. Раз попробовали какие-то парни из дальнего селения, потом долго выспрашивали у местных: кто это был. Спрашивали те, кто сквозь выбитые зубы и обратно вправленные челюсти способны были более-менее внятно прошипеть вопросы. Некоторые из них даже пробовали жестикулировать сломанными конечностями, поскольку словам, будто одна хрупкая девушка умудрилась отметелить шестерых дюжих парней, никто не верил. Это ж какую силищу надо иметь, думали все? Только мой Учитель ухмылялся в усы. Уж он-то лучше всех знал, как с помощью ловкости, скорости и точности обернуть силу противника против него самого. Так что ребята обломали сами себя. С моей скромной помощью. По-честному, мне и силу-то применять толком не пришлось - так, слегонца подталкивать в нужном направлении и не мешать парням делать за меня всю работу. А уж запутать неумелых крестьян так, чтобы один со всей дури выбивал зубы товарищу, а тот в это время с энтузиазмом ломал ногу другому, было не просто, а очень просто.
И все же королевский бал есть королевский бал. Мне он точно запомнится на всю жизнь. Много-много молодых, красивых, дворян и барышень. Блеск жемчужных зубов в улыбке, блеск глаз, горящих восторгом и ожиданием чуда, блеск драгоценностей на платьях, руках и в ушах, блеск натертого паркета, блеск магических огней в бокалах королевского игристого... и музыка. Волшебные мелодии в исполнении королевского оркестра. Тот виконт был на диво хорош. Почти идеал мужчины, если бы... не был так туп. Безупречно танцуя, пытался увлечь меня разговорами о статях лошадей и окрасе борзых. А его комплименты реально ставили в тупик. Чувствовала себя наполовину лошадью с сухими ногами и роскошной гривой, наполовину собакой с идеальным прикусом и нюхом (волосы помыла ромашковой водой, что мне знахарка наша дала).
Но все равно. Я ему явно понравилась. Достав зеркальце не удержалась и стала по частям (а как еще? в карету ростовое не запихнешь) рассматривать свое лицо. Угу. "Свет мой зеркальце скажи, да всю правду доложи...". Не идеал и не красавица писанная... Х-хи, кем, кстати, писанная?! И чем? Ой, это я от старого разведчика нахваталась. Наставник по этикету и философии, услышав, точно лекцию-истерику закатил бы часа на полтора на тему: Как подобает мыслить и говорить воспитанным барышням. И все же без ложной скромности могу про себя сказать, что далеко не дурнушка. Лоб высокий и чистый, глаза серые с листочками зелени, ресницы длинные и пушистые, овал лица и линия подбородка вполне себе милы и очаровательны, губы, как говорят, чувственные, немножко припухлые.
- В тебе, Линда, есть один существенный недостаток, - говорил мне дядя. - Взгляд слишком умный. Женихи бояться будут. Всем нужны глупенькие красотки, а ум портит женскую красоту.
- А моя тетя разве не умница? - невинно спросила я.
- Т-шшшшшшшшшшшш! - дядя, даже зная, что жена далеко, все равно огляделся по сторонам и громко произнес. - Твоя тетка, моя жена, - единственная и неповторимая! Она совмещает ум и красоту!
- Так почему мне нельзя? Как тете? - невинно хлопая ресницами, спросила я.
- А потому, что такого как я, красавца и умницу, - подмигнул мне знаток женской красоты, - не боящегося умной жены, еще поиска-а-ать. Да вряд ли найдешь, - он комично приосанился, пытаясь держаться прямо и с достоинством. Это после третьей бутылки магорского крепленого, изничтоженной за обедом. - Такие женихи - большая редкость!
Вывернулся. А как он "не боится жены". я прекрасно знаю и не надо мне укроп в уши втирать.
Глядя в зеркальце я замечталась. Представила себе, что за спиной стоит тот самый виконт (да плевать, что глупый, зато красивый) и нежно обнимает меня. Левая его рука медленно и нежно гладит мой живот, правая, едва касаясь, тихонько сдвигает платье обнажая мое плечо. Губы целуют шею, поднимаются выше, захватывают мочку уха и язык начинает ласково теребить и щекотать его. А-а-х! Чувствую, как внизу живота появляется сладостная истома. А левая рука виконта, поглаживая и лаская, опускается все ниже и ниже и ниже... В то же время правая рука будто невзначай скользит к груди и начинает со сдержанной страстью тискать и мять ее. Совсем не больно, а... восхитительно желанно. По спине пробежал холодок желания и страсти. Я застонала и... почему-то в зеркале увидела образ отнюдь не виконта, а... нового слуги и отчетливо поняла: а ну его этого виконта! Кого я обманываю? На самом деле мне хочется, чтобы руки этого паршивца так вольно и так ласково до страстной дрожи скользили по моему... да-да-да... обнаженному телу. Чтобы его(!) губы и его(!) язык ласково теребил мочку уха... и не только ее. До боли. До содроганий хотелось...
Стоп!! Сто-о-о-оп, Линда! Еще немного и ты выпрыгнешь из кареты, схватишь Мартина за рукав и потащишь в ближайшие кусты...кх-гм... справлять естественную надобность... Ну ту, что возникает иногда между мужчиной и женщиной. А что, неестественная? И не надобность? Как же не надобность, когда можно известись, а то, говорят, и разумом подвинуться, не справив ее? О чем речь представляю себе более-менее хорошо. Трактаты читала... картинки рассматривала. Правда, как оно будет в реальности не знаю, но если столько народу с удовольствием этим(!) занимаются, то, вероятно, занятие отнюдь не противное.
Приступ ярости на саму себя позволил в очередной раз справиться с собой. Нельзя! Мне! Нельзя! Мужчинам можно. Вон брату со служанками "тренироваться" ничуть не возбраняется. А женщинам ни-ни! Никоим разом! Спать со слуго-о-о-ой?! Фи! Какая мерзость! Опозоришь себя, семью и родственников. Все пойдет прахом. Все, что задумано и не сделано. Брата отчислят тут же, дядя отвернется, а мне только в монастырь замаливать грехи.
И все же так хочется еще раз его увидеть. Позвать, что ли, чтобы принес чего-нибудь? Нет. Нельзя. Он мне и так уже гору печенья и ведро воды натаскал. Воду я вылила, а печенье втихаря выкинула, но кто об этом знает? Еще подумают, что больна. Тревожится начнут. Наш старичок маг в обморок хлопнется, если не приму одну из его наиболее гадких микстур от всех болезней.
И вот ведь до чего обидно. Сравнить Мартина с тем самым виконтом, так глянуть н