— Давай знакомиться, — поставив ведро на траву, он протянул Стёпе руку. — Александр, для друзей просто Санька.
— Степан, для друзей просто Стёпка, — ответил Степка, пожав руку мальчику.
— Ты на всё лето приехал?
— Ну да. Меня вчера вечером родители привезли.
— А сами то где? Спят ещё?
— Нет, они вчера вечером домой уехали, у них же работа.
— Работа это хорошо. А у нас тут с работой напряг, — по-взрослому рассудил Санька. — Хоть и большое у нас село, но производства маловато. Народ кто в города, кто по заграницам разъехался. На рыбалку пойдёшь со мной? — вдруг предложил он.
— Не знаю. Надо у дедушки спросить. И потом у меня удочки нет.
— Удочка это не беда. Мы быстро её сварганим по дороге.
В это время из коровника вышел дедушка Сергей, неся в одной руке ведро с молоком, накрытое белой тряпкой.
— О, познакомились уже сорванцы. Доброе утро Санька. За карасями собрался?
— Доброе утро Сергей Николаевич. Познакомились. Вот Стёпу на рыбалку зову, отпустите? — мальчик, прищурившись, посмотрел на дедушку.
— Рыбалка это хорошо. Только у него удочки нет. Да и не завтракал он, — дедушка остановился в раздумье.
— Удочку мы быстро сделаем. По пути в орешнике срежем. А вот с крючками беда. Но если есть булавки, я мигом сделаю.
— Ты смотри, каков пострел. Из булавки он сделает. Это кто же тебя научил? — дедушка хитро взглянул на Саньку.
— Так Антон сосед научил. Он же в спецназе служил. А их там всяким таким штукам учат - школа выживания называется. Антон и костер без спичек разводит и коренья всякие съедобные знает и вообще столько интересного, ну типа как в лесу с одним ножом выжить и с голоду не умереть. Вот он и показал мне. Я теперь все крючки сам делаю из булавок, из колец для ключей, даже пружинка из авторучки подходит. Но она только на мелкую рыбу годится. Ну а если на сома, то только из гвоздя. А то в магазине сами знаете, какие цены.
— Батюшки святы, каков умелец растёт! Вот Стёпа тебе - хороший товарищ. Так и быть отпускаю. Сейчас молочко процежу, попьете, Мария пока снедь вам с собой соберёт, и можете отправляться.
— А крючки можно сделать?
— Можно. Идите в мастерскую там и булавки на гвоздике висят. Работайте умельцы, — дедушка подхватил ведро и заспешил к дому.
— Пойдем Степан, — Санька положил удочки на траву, рядом с ведром и мальчики направились к дровяному сараю, где у дедушки была оборудована мастерская.
***
Новые знакомые подошли к сараю. Стёпка, откинув крючок, открыл деревянную дверь, сколоченную из грубых досок, пропустил вперед Саньку и вошел следом.
Внутри сарай был просторным, разделенным на несколько помещений. В одном располагалась столярная мастерская. Там стояли прислонённые к стене свежеструганные доски. У окна расположился деревянный стол с непонятными приспособлениями. Центр помещения занимала какая-то сложная машина с круглым металлическим цилиндром, множеством ручек, кнопок и электрической лампой на гибком штативе. Возле стены стоял ещё один станок. На деревянном стеллаже, закрепленном над столом у окна, стояли в ячейках или висели на гвоздиках разные очень красивые и привлекательные инструменты. Они были похожи на косые отвертки, ножи, щипцы и кухонные вилки. Везде царил порядок. Даже вкусно пахнущие опилки и завитки стружки, были собраны в фанерный ящик, стоявший в углу в компании веника и совка. От увиденного изобилия Стёпка застыл на пороге, открыв рот.
В городской квартире из инструментов имелось лишь несколько отверток, которые всегда куда-то прятались и их приходилось искать всей семьей. Особенно «крестовую». Ещё были пассатижи и скотч. Скотч, заменял маме все недостающие приспособления и инструменты. Когда скотч не справлялся, мама звонила в службу «Муж на час» и в квартире появлялся Михалыч. Отодрав очередные мамины «пластыри» и «хомуты», он споро менял шланги трубочки, чинил розетки и патроны в люстрах. Стёпке очень нравилось наблюдать за работой Михалыча. Особенно ему нравился синий пластиковый футляр, в котором в своих ячейках жили разнообразные ключи, отвертки и сменные жала. Несколько раз Стёпка помогал Михалычу, подавая инструменты и теперь знал, что ключи различаются по номерам. Кроме этого мальчик узнал, что отвертки бывают плоские и фигурные. А пассатижи различаются по размеру, форме губок и наличию в них приспособления для перекусывания проволоки и тонких гвоздей. В кожаной сумке у Михалыча прятался набор дрелей, шуруповёртов, рулеток и разводных ключей.
Нужно заметить, что Стёпкин папа, тоже имел в своем распоряжении дрель, которая работала от аккумуляторов. Но толку от неё было мало. Когда мама просила папу что-то просверлить, или прикрутить, он сначала ставил аккумуляторы на зарядку, а сам продолжал заниматься своей работой в интернете. Но аккумуляторы заряжались долго, поэтому папа о них забывал и уезжал с дядей Гариком к очередному клиенту. Когда он возвращался домой, то надобность в применении дрели уже отпадала. К этому времени мама справлялась сама при помощи молотка и гвоздя или вызывала Михалыча.
Поэтому осмотрев стеллаж с инструментом, мальчик мечтательно вздохнул и решил напроситься к дедушке в помощники, когда что-нибудь, в хозяйстве поломается. Внезапно он вспомнил утренний разговор с Вороном о сказках и представил, что это мастерская Папы Карло, сделавшего Буратино. От этой мысли мальчик улыбнулся и следом за Санькой прошел в «слесарку», как назвал другое помещение его товарищ.
В этом помещении тоже царили порядок и чистота. На стеллаже, прикрученном, к стене рядом с металлическим столом, Стёпка увидел знакомые инструменты. На столе были закреплены двое тисков, одни огромные и судя по всему очень тяжёлые, размером с большой Стёпин самосвал-игрушку, в кузов которого помещались аж пять вёдер песка. Вторые были меньше и по размерам не превышали трубку домофона закрепленную в прихожей их квартиры.
Санька придвинул табурет к столу и влез на него обеими ногами. Он дотянулся до гвоздя, вбитого в нижнюю доску стеллажа и снял с него металлическое кольцо с булавками. Спрыгнув на пол, он отсоединил одну булавку. Отложив в сторону остальные, мальчик вставил булавку головкой в маленькие тиски и зажал их. Взяв пассатижи, он разогнул пружинивший завиток. Перехватив за остриё вторыми пассатижами, Санька дал знак Стёпе придержать разогнутую булавку, а сам вторыми быстро перекусил стальной стержень ближе к замочной головке. Откушенный прутик, он положил на наковальню и небольшим молоточком выровнял его. Потом взяв «сапожный» нож, он резким ударом сделал засечку на острие.
— Теперь рыба не сорвется! — удовлетворенно воскликнул мальчик, и снова зажав в тисках прутик, быстро загнул его пассатижами, после чего он стал походить на настоящий рыболовный крючок.
В последнюю очередь, достав крючок из тисков, Санька, снова придерживая его пассатижами, уложил на наковальню и точными ударами молоточка расплескал откушенный кончик.
— Это чтобы леску закрепить? — не утерпел Стёпа, высказав свою догадку.
— Точно. А ты брат быстро учишься! — Санька одобрительно похлопал приятеля по плечу. — Давай теперь сам попробуй, — он протянул мальчику кольцо с булавками.
Стёпка с воодушевлением взял протянутое ему кольцо, но оказалось, что смотреть со стороны за действиями Саньки было проще, чем сделать крючок самому. Казалось бы, простая процедура заняла у него двадцать минут. Кроме этого он испортил три булавки. Только четвертая булавка приняла вид рыболовного крючка. Вытерев ладонью пот со лба, Стёпка с гордостью посмотрел на приятеля.
— Принимай работу!
— Молодец дружаня. Быстро учишься, несмотря на то, что городской. Думаю, будет из тебя толк! — по-взрослому рассудил Санька.
Сложив в пластиковую коробочку изготовленные крючки, спрятал её в карман. В это время дверь в «слесарку» открылась и вошел дедушка Сергей. В одной руке он держал плетёное лукошко, накрытое расшитым рушником, а в другой две удочки, с леской, поплавками и крючками.
— Сергей Николаич! Ну что же вы не сказали, что у вас удочки есть, — расстроенно протянул Санька. — Мы столько времени зря потеряли.
— Ну, во-первых, ты не спрашивал, есть у меня удочки или нет, пострел. А во-вторых вы не баклуши били, а навыки отрабатывали. Теперь я за вас спокоен. Вы после сегодняшней тренировки крючки с закрытыми глазами делать сможете. Да Степан?
— Точно так деда! — Стёпа утвердительно кивнул, не отводя взгляда от удочек в дедушкиной руке.