– Ты скоро научишься не обращать на них внимания. И не будут же они кричать вечно, – прошептал я ему на ухо, укладывая пса в новую постельку.
Мама с папой ушли в гостиную. Они уже закончили обсуждать Монстра и принялись ругаться из-за денег. Это была их любимая тема, не считая меня.
– А ты не думал, что у тебя были бы деньги на первый взнос за квартиру, если бы ты не поехал кататься на лыжах? – кричала мама.
– Ну знаешь, Аманда! Тогда уж давай посчитаем, сколько ты потратила на походы в парикмахерскую в прошлом году!
Я подошёл к холодильнику и достал кусок ветчины. Отклеил бумажку с надписью «Аманда», сел рядом с Монстром и покормил его с руки. Скоро все крики слились в единый фоновый шум, и я почти перестал их замечать.
Глава четвёртая. Чарли
– Чарли! Эй, Чарли! Подожди!
Я шёл в школу, когда увидел Чарли Ботаника. Его походку невозможно не узнать: он как будто спотыкается на каждом шагу, и кажется, что вот-вот упадёт. Я подбежал и хлопнул его по плечу.
– Чарли! Ты что, не слышишь? Я тебя зову-зову.
Только тут я заметил, что у него в ушах белые беспроводные наушники.
– Максвелл! – обрадовался Чарли, вынимая наушник. – Вот, послушай!
Он попытался воткнуть наушник мне в ухо, но выходило неловко. Я его забрал и вставил сам.
Какое-то время мы молча стояли и глядели друг на друга. Чарли широко улыбался. Звучало что-то странное, какой-то шум стиральной машины.
– Здорово. И что это? Не подсказывай. Мм… звуки из кишок синего кита?
Чарли разинул рот.
– А это можно записать?!
Я фыркнул:
– А мне откуда знать? Ты в этом лучше разбираешься, приятель.
Какое-то время Чарли стоял с отрешённым видом, потом помотал головой и торжественно объявил:
– Это, мой друг, звуки… солнца.
Я рассмеялся:
– В смысле – солнца?
Мы зашли на территорию школы. Наушник всё ещё торчал у меня в ухе.
– Учёные записали шумы, которые производит магнитное поле во внешней атмосфере нашей звезды. Эти звуки издаёт солнце. Круто, правда?
Он весь сиял. А по-моему, обычный шум. Ничего особенного.
– И долго это длится?
Чарли посмотрел на экран своего телефона.
– Я поставил на повтор, и получилась запись где-то часа на два.
Он снова её включил и улыбнулся, но тут в него кто-то врезался, и голова Чарли мотнулась назад, а наушники вылетели из ушей.
– Ой, Чарли Ботаник, извини! Не заметил тебя!
Маркус Гранди растянул губы в притворной улыбке и пошёл мимо нас дальше.
– Ерунда, Маркус. Ничего страшного, – сказал Чарли, потирая шею.
Маркус уже затерялся в толпе.
– Ты чего несёшь?! – возмутился я. – Он нарочно тебя толкнул!
Чарли быстро заморгал и снова вставил себе оба наушника.
– Нет, Максвелл, – добавил он, плотнее втыкая их в уши. – ЭТО Я ПОПЕРЁК ДОРОГИ ВСТАЛ, ЕМУ БЫЛО НЕ ПРОЙТИ.
Последнее он прокричал чуть ли не во всё горло, потому что сам себя не слышал из-за этих звуков солнца. На нас стали оборачиваться и таращиться. Я дёрнулся было уйти, но Чарли схватил меня за плечо.
– ПОЙДЁШЬ СО МНОЙ СЕГОДНЯ В НАУЧНЫЙ КРУЖОК, МАКСВЕЛЛ? ПОМНИШЬ, ТЫ ОБЕЩАЛ!
Я замахал рукой, чтобы он говорил тише. Тут к нам подошла девчонка из параллели Бекс, Клодия Брэдвелл. Та ещё воображала.
– О, собираешься в научный кружок со своим дружком, Максвелл? Хочешь стать ботаном, как твоя занудная сестричка?
Она ушла так быстро, что я не успел ответить. За ней унеслись и её подружки, уткнувшись в свои телефоны. Я терпеть не мог Клодию Брэдвелл. Она постоянно обижала мою сестру.
Я глянул на Чарли. Он, как обычно, не обращал внимания на происходящее вокруг. И смотрел на меня, сложив губы уточкой. Чарли всегда так делал, когда хотел меня рассмешить. Когда он заметил, что я не улыбаюсь, сразу скис.
– Ты же придёшь? Ты обещал, помнишь?
На прошлой неделе ему удалось меня убедить, что в научном кружке бывает весело и иногда там можно что-нибудь взорвать, но после такого позора меня туда клещами не затащить.
Я ничего не ответил и пошёл дальше. Чарли поспешил за мной, пытаясь не отставать. Мы с ним с детства дружили, но все знали, что он размазня. Звали его вовсе не Чарли Ботаник, а Чарли Капур. Это я придумал ему прозвище, потому что он… Ну, ботаник. Его и некоторые учителя так называют, а он смеётся, как будто это комплимент такой. Чарли лопух, он даже не понимает, когда над ним издеваются.
– Ну хватит, восьмой[1] «А», угомонитесь уже. Что с вами такое сегодня? – призывал наш классный руководитель мистер Говард, когда мы ввалились в кабинет. – Рассаживайтесь по местам, быстрее. Максвелл Беккет, тебя это тоже касается.
1
В Великобритании дети идут в школу в возрасте около пяти лет. Восьмой класс, в котором учится двенадцатилетний Максвелл, соответствует примерно шестому классу в системе российского образования.