Динка быстро оделась и выскочила из дома. Куда будут билеты, туда она и полетит.
Рейс на Сочи был на три часа раньше, и она выбрала его. Да и, поразмыслив, Дина признала за Вадиком существенное преимущество: у него был свой дом на окраине Сочи. Дом, огород, садик, сарай — раздолье!
— Динка, ты?! — Вадик удивился и обрадовался, когда она заявилась к нему. — А говорила, что на международку переходишь…
— Да подружка попросила подменить, — соврала Динка. — Вот и пришлось свои отгулы потратить.
— Ты надолго?
— Нет, — разочаровала она Вадика. — С оборота. Через три часа вылет.
— Ну, тогда не будем тратить время даром, — решил он.
Выбравшись из постели, Дина потребовала кофе и, пока Вадик хлопотал на кухне, выглянула в окна Ее внимание привлек стоявший поодаль сарай. Рядом с ним была аккуратно сложенная поленница дров.
— А там у тебя что?
— Да тяпки, лопаты, велик старый. Барахло всякое, в общем, — подытожил он. — Все собираюсь его под баньку переоборудовать, да руки не доходят, — засмеялся Вадик.
— А дрова зачем? У тебя же газ.
— А пусть лежат! — беспечно махнул рукой Вадик. — Вот как сделаю баньку, так пригодятся на растопку.
Динка чмокнула его в щеку:
— Хозяйственный ты мужик! Пойду подышу.
Она накинула куртку и вышла на участок. Прошлась для виду по огородику, подпрыгнув, сорвала с дерева терпкую спелую айву и надкусила вяжущую мякоть. Оглянулась на дом. Вадик смотрел на нее в окно. Динка раскинула руки, потянулась и глубоко вдохнула прозрачный осенний воздух.
— Морем пахнет! — крикнула она.
Дождавшись, пока Вадим отвлекся, она юркнула в сарай, огляделась и быстро спрятала сверток между выступом стены и полкой с пыльными стеклянными банками.
Можно не волноваться, Вадик сюда еще долго носа не сунет. Судя по ныли и паутине, в этот сарай он уже лет пять не заглядывал.
Динка вышла, отряхнула ладони и посмотрела на часы. Что-то совсем не хочется никуда спешить… Да и зачем ей срочно возвращаться в Москву? У нее два дня отгулов, только вчера вечером она была в Риме, да и темнеет уже… Она зевнула и поняла, что смертельно хочет спать.
Черт с ним, можно полететь и завтра. А сейчас лучше лечь в постельку и заняться там чем-нибудь приятным. За что она ценила Вадима, так это за пионерскую готовность и пылкий темперамент, а еще за то, что он никогда не лез к ней с задушевными разговорами. Прилетела Динка — рад и счастлив, нет ее — не докучает звонками. Конечно, можно было предположить, что на ее месте частенько оказываются другие, но стоит ли напрягаться? Пока Динку все устраивало.
Глава 4
Хмурая бортпроводница покрикивала на столпившихся на летном поле озябших пассажиров:
— По одному встаньте! А то не буду пускать! Ишь толкучку устроили!
В Адлере моросил нудный дождь, и стоять на открытом, продуваемом ветрами летном поле было, мягко говоря, неуютно. Обшарпанный Як-42 выглядел больным сиротой.
Динка усмехнулась ненавязчивости отечественного сервиса. От здания аэропорта до самолета они дошли сами, никто и не подумал подать автобус. А теперь держат под дождем, заставляя строиться, как пионеров.
Бригада, с которой она прилетела, была незнакомая, но сегодняшнюю стюардессу Динка знала понаслышке. Кажется, ее звали Галей и она раньше работала с Зинаидой Андреевной, бывшей Динкиной напарницей.
Вот уж, наверное, парочка была! Динка живо представила: старая, неповоротливая грымза Зинаида и эта угрюмая Галя.
Динка встала в конец очереди и надвинула на лицо капюшон, чтоб не привлекать к себе лишнего внимания.
Галине самой надоело мерзнуть, она подула на озябшие руки и взяла билет у стоявшей первой женщины. Очередь понемногу начала двигаться, просачиваясь в салон самолета.
Динка была рада, что место ей попалось у окна. Она села, откинула спинку кресла и закрыла глаза. Мужчина впереди тоже откинул спинку, и сразу стало так тесно, что не повернуться.
Как Динка ненавидела эти убогие самолетики! Во всех уважающих себя странах уже давным-давно заботятся об удобстве пассажиров, и только у нас небесные просторы еще бороздят эти бронтозавры. Нет спору, они экономичны и надежны, но в креслах не шелохнуться. А запах! Ее просто тошнило от этого специфического запаха пыльных чехлов, плохо промытых туалетов и какой-то смазки.
Долгих пять лет Динка вкалывала на этих Яках. Как только выдержала! Теперь даже вспомнить страшно. Но ей так хотелось летать на международных линиях, что ради этого она готова была вытерпеть что угодно. И она терпела. Таскала подносы с водой, катала тележки с бутербродами, больно ударяясь ногами о подлокотники кресел, зажимая нос, мыла туалеты, раздавала пассажирам «тошниловки» — плотные пакеты противного болотного цвета.