Костя засмеялся. Конечно, смешно. Стоит глупая смазливая девчонка, пялится на героического командира и от счастья дар речи потеряла.
Динка с усилием отвела взгляд, быстро отвернулась и выскочила из кабины.
После того как Ил набрал положенную высоту, Антон переключил управление на автопилот и откинулся в кресле.
Мысли сами собой возвращались к новенькой. Какие глазищи, с ума сойти! Она так смотрела на него, что Антон готов был прямо тут же в кабине содрать с нее форменную юбчонку. Если бы не Костя, он так и сделал бы.
Однажды они с Натальей устроили небольшую «разминку» на высоте семь тысяч метров. Надо согласиться, что ощущение опасности и выплеск в кровь порции адреналина существенно усиливают удовольствие.
Тогда вместо Кости с ним еще летал Сан Саныч, хороший молчаливый дядька предпенсионного возраста, с которым всегда можно было договориться. А уж Игорь Игоревич и Сашка с Олегом всегда понимали своего командира с полуслова. И сам Антон был помоложе и погорячее, да и Наташка была свежим бутончиком…
Антон потянулся и подумал, что они с Натальей уже семь лет вместе, почти как супруги. И надоела она ему уже как жена. Говорят, семь лет — критический срок для семейных пар. Расходиться пора, а они еще и свадьбы не играли… Кстати, почему говорят: сыграть свадьбу?
— Ну и что ты об этом думаешь?
— О чем? — встрепенулся Антон.
Костя прервал приятное течение его мыслей. Он требовательно смотрел на Антона.
— О Вальке. Я ведь знаю, вы этим на пару занимались.
— Ты что, — быстро возразил Антон. — Я к его делам отношения не имею.
Костя поморщился:
— Ты меня за дурака не держи. Ты же командир. Тебе Валентин процент отстегивал. Или с зарплаты за год вторую машину меняешь?
Антон резко повернулся к Косте. Щеки прочертили резкие складки, и от этого он словно стал на десять лет старше. Щенок! Как же он умеет вывести из себя!
— Это не твое дело, — отрывисто бросил он. — Запомни. Он мне ничего не давал. Никогда. Моя вина только в том, что я смотрел на это сквозь пальцы. Но ведь и ты знал. Может, это ты был в доле?
— Что ты так нервничаешь? — усмехнулся Костя. Жареным запахло?
— А что ты ухмыляешься? — вспылил Антон. — Ведь человека убили. Или тебе все по барабану?
— Пройдите сюда, здесь вам будет удобнее.
Динка проводила из середины салона к первому ряду симпатичную блондинку с грудным ребенком. Она разложила откидную люльку и помогла опустить в нее младенца.
— Спасибо, — улыбнулась блондинка и с наслаждением расправила затекшие руки.
— Почему же вы не попросили первое место при регистрации?
— А я не знала про люльку, — пожала плечами та. — Обычно я люблю сидеть в середине салона.
Блондиночка была моложе Динки, но держалась с неподражаемой уверенностью в себе, свойственной по-настоящему богатым людям. Динка с завистью окинула ее оценивающим взглядом. Такой «скромный» свитерок от Труссарди стоит бешеных денег, на пальце колечко с крупным бриллиантом, а перед взлетом Динка сама взяла у нее, чтоб повесить в шкаф, симпатичную норковую накидку.
«Ну и воображала! — фыркнула про себя Динка. — Скоро я такую же куплю. И даже лучше. Денег хватит». И тут же одернула себя. Ей бы живой остаться, а она о шмотках думает. Уже двоих убили. Все-таки пути женской логики неисповедимы.
Глава 7
Наталья медленно шла по проходу первого салона, машинально разливала по чашечкам кофе и чай, подавала пассажирам, сохраняя на лице профессиональную улыбочку, а у самой все внутри кипело от возмущения. Слезы так и подступали к глазам, чуть-чуть — и потекут по щекам. Но Наташка прогоняла их усилием воли. Черт возьми! Еще не хватало, чтоб она разрыдалась из-за этой шлюшки!
Но ведь обидно… Семь лет! Целых семь лет. Вся молодость! Лучшие годы! Она была чуть старше этой кикиморы Динки, когда ее определили в экипаж Антона. И сразу же они друг в друга влюбились. И все семь лет Наташка чувствовала себя его единственной подругой. Да что там подругой — женой!
Они ведь с Антоном почти не расставались. И в полете, и в гостинице, и дома — всегда вместе.
Правда, Антон не позволял ей перевезти к нему свои вещи, он говорил, что, для того чтобы чувство оставалось ярким, ему надо знать, что он свободен. Просто такая игра, самообман. Вполне безобидный.