…Таможенник неожиданно преградил итальянке путь, когда она уже собиралась усесться в «скорую».
— Паспорт! Виза! — требовательно протянул он руку.
Наталья открыла висящую через плечо сумочку итальянки, нашла паспорт.
— Где виза?! — торжествующе ткнул он пальцем в раскрытую страничку. — Вы находитесь на территории суверенного государства!
Несчастная итальянка с сынишкой умчались из Борисполя в Киевский ожоговый центр под завывание сирены «скорой».
Они так никогда и не узнали, выжил мальчик или нет и как потом добиралась до Италии его мать.
Подняв машину в воздух, Антон занял предложенный эшелон, лег на курс и вызвал в кабину Вику. Она вошла заплаканная, дрожащая, прячущая глаза. Когда помощь наконец пришла и ребенка забрали с борта, силы оставили Вику и она ревела не переставая.
— Ты больше не будешь летать в моем экипаже, — не оборачиваясь, бросил ей Антон. — Ясно?
— Да, Антон Васильевич, — кивнула она.
— Мне такие ЧП не нужны. На три страны нас опозорила, дура!
— Да, — согласно кивнула Вика.
— Убирайся!
Вика всхлипнула и тихо вышла из кабины.
— Антон… — укоризненно начал Костя.
Но тот оборвал его:
— Ты лучше думай, как нам теперь быть. Из-за этой дуры два часа потеряли. Горючего хватит?
— Да.
— Запроси у Варшавы, по какому коридору нам следовать. Теперь будут давать что похуже!
Едва вернувшись в Москву, Вика принялась писать объяснительные, ее то и дело вызывали на летную комиссию, угрожали открыть дело. К счастью, под суд она не пошла, но из авиации ее уволили за профнепригодность.
На ее место и поступила в экипаж Динка Лебедева.
Леденящую душу историю об ошпаренном младенце передавали друг другу стюардессы всех авиалиний, приукрашивая ее все новыми подробностями. Но верную версию Динка узнала, только придя в экипаж. Сашенька разболтала по секрету, поскольку сама Наталья категорически запретила им трепаться о произошедшем.
В Сашином изложении все выглядело еще более драматично. Она хоть и находилась в тот момент в соседнем салоне, но описывала так, словно видела все собственными глазами.
И Динка решила, что ненароком пролитый кофе натолкнул Наталью на тяжелые воспоминания, вот она и разнервничалась из-за пустяка.
А еще мелькнула неприятная мысль, что и ее злоключения в этом экипаже как бы запрограммированы заранее. Ведь Динку взяли на несчастливое место. Чего еще ждать?!
Глава 9
Вечный город Рим встретил лайнер хмурой осенней погодой. Дождь и слякоть, листья срываются с ветвей, и облетевшие деревца стоят странным контрастом вечнозеленым кустарникам. Даже не верится, что еще неделю назад здесь было по-летнему жарко.
Из гостиницы выходить совсем не хотелось. Экипажу объявили, что и завтра, возможно, вылет будет отложен: на город надвигался грозовой фронт.
Все сидели по своим номерам. Причем расселились, как и положено, девочки с девочками, мальчики с мальчиками. Наталья поселилась с Сашенькой, а Динке досталась новенькая, Танька Шохина.
Танька сидела у окна, тоскливо смотрела на сплошную стену дождя и вздыхала:
— Вот же не везет так не везет… И почему мне всегда такая непруха? Я так мечтала посмотреть Рим!
— Насмотришься еще. Надоесть успеет.
Динка лежала на кровати и смотрела в потолок. Она терпеть не могла дождь, в дождливую погоду ей хотелось плакать и плакать, без конца, заунывно, долго, пока все слезы внутри не кончатся. Танькино нытье ее раздражало. И без того тошно.
— Да… тебе хорошо… ты уже насмотрелась… — продолжала Танька.
— Чего я насмотрелась? — Динка приподнялась на локте. — Я вообще второй раз за границей. Давай тоже начну тебе подвывать, что непруха! Тебе бы мою невезучесть!
Дуреха! Рим она в первый рейс не увидела! Невелика потеря! Ей бы, как Динке, получить в первом рейсе «нычку», а потом трястись за свою шкуру, мигом бы забыла о своем «несчастье».
За окном быстро темнело. Динка повернулась на бок и попыталась задремать. Не получается. Неожиданно захотелось есть. Она вспомнила, что забыла пообедать в самолете. А можно ли купить еду в гостинице, Динка не знала.
— Мы есть пойдем? — спросила Танька. — Ты не в курсе, здесь надо лирами платить или по карточке?
— А у тебя есть карточка? — огрызнулась Динка. — Может, еще и золотая? Тогда можешь заказать ужин в ресторане.
— Было бы неплохо, — мечтательно потянулась Танька. — Я мечтала поесть настоящую паэлью. Говорят, в Италии в нее добавляют осьминога.