- Ты ей хоть передачи носила?
- Передала ей старые носки...
- А еду?
- А еду я сама съела еще раньше... – печально призналась принцесса. И грустно добавила: – Мало!
- Бабушку хоть кормят? – подозрительно спросила я.
- Мало! – так же грустно ответила девочка. – Она такая лакомка...
Я улыбнулась.
- А за еду надо платить...
Я вздрогнула.
- А что же она ест? – запинаясь, проговорила я.
- Я принесла ей тридцатидневный курс голодания по Брэггу, – гордо сказала девочка. – Она ест подкожный жир... Ей как раз надо лечиться...
- Так... – севшим голосом попробовала сказать я.
По привычке, я залезла за пазуху, чтоб потрогать свое сокровище, и лишь потом вспомнила, что все отдала.
Я даже ощупала карман просто для того, чтоб вспомнить – было приятно вспоминать об этом случае и переживать наличие пачек там заново.
Пальцы наткнулись на какую-то скомканную бумажку.
Я вытянула ее – это была тоже стодолларовая бумажка.
- Похоже, что наш кардиолог будет иметь солидную недостачу, – растеряно посмотрела на бумажку я.
Я помолчала.
- Она приказала тебе больше не появляться! – быстро дернулась принцесса. Начав соображать, чем это нам грозит...
И тут на приборной доске в машине загорелась какая-то красная лампочка.
- Машина мне подмигивает! – удивленно сказала я, забыв про прошлое.
- У нее нет бензина! – безапелляционно заявила принцесса. – Это дополнительное устройство такое для дураков. Можешь посмотреть на определитель бака.
- А что, в нее еще и заливать надо? – опешила я.
- Я начинаю думать, что бабушка не зря боялась, что ты окажешь плохое влияние на мое развитие, – задумчиво сказала принцесса. – Она всегда говорила, что “твоя мать просто исключительная, эксклюзивная, в одном экземпляре дура”. Почему думаешь, я как тебя увидела, так сразу догадалась и поняла, что это ты?
Я подпрыгнула.
- В общем, так, – решив согрешить перед кардиологом и присвоить ее сотню, и заранее прося у нее прощения, сказала я. – Ты бери свою бумажку и дуй набирай для бабушки сладостей, конфет, деликатесов и соков на все деньги...
- А я донесу?
- Ну, можешь съесть себе, сколько ХОЧЕШЬ... – с сомнением сказала я.
- А я не умру?
Я шлепнула ее. Она захихикала. Она шутила.
- Я заеду на заправку... – сказала я.
Она фыркнула.
- Странно, что ты знаешь, что такое заправка, – задумчиво сказала она. – Похоже, бабушка тебя явно недооценила. Если будешь заправляться, помни, что бензобак у жигуленка с левой стороны... Крышечка такая!
Она со смехом хлопнула дверью и выскочила. Еще до того, как я успела дать ей подзатыльник.
- И отмой бампер и колеса от крови, – сказал в форточку невинный ребенок. – В конце концов, у тебя все в мозгах, это не эстетично!
Это чудо раннего развития уже было у меня в печенке. Я попыталась достать ее по шее, но она со смехом отскочила.
Поняв, что закупаться она будет долго, я поехала на ближайшую заправку.
Пока я ехала на заправку, чихая машиной и дрожа, что придется ее толкать по городу самой, я напряженно думала, как же я ее воспитывать буду?
Слава Богу, проблем на заправке не возникло.
- Слушай, залей мне столько, чтоб хватило без проблем, – сказала я мальчику в униформе, протягивая ему сто долларов.
- Куда желаете? – угодливо изогнулся он, закладывая шланг в бензобак.
Странный вопрос, – подумала я, но честно ответила, куда я желаю.
- В Чикаго...
- Ооо... – сказал он. – Так бензобака вам не хватит! Вам еще вон бы две канистрочки залить...
- Давай... – махнула рукой я.
- Странно, но я вас где-то видел... – весело болтал он, заливая.
- Чеченская террористка украла единственного ребенка известного американского мультимиллиардера... – сказал печальный голос диктора из соседней машины.
- Вы известная актриса, да? – улыбнулся мне заправщик.
Соседняя машина уехала.
- А что-то твое лицо мне тоже знакомо! – я высунулась двумя руками в окно и стала немного бестактно его разглядывать.
Он смутился.
- Да вы, наверное, мою маму видели. Она известный хирург по операциям на щитовидной железе. Эти хирурги как с ума посходили. Каждый пооткрывал словно свою собственную больницу, взяв под свой контроль обычную городскую больницу. И за сами операции денег не берут. И лечат сами бесплатно, каким бы мировым не было их имя... Моя тоже свихнулась... Я тоже буду у нее в клинике работать, когда кончу медицинский, – гордо сказал он. К нам с проблемами щитовидки едут со всей России, и мы никому не отказываем. Мама так крутится! Вы, наверное, маму по телевизору видели с этой, как ее, известным кардиохирургом. Что-то случилось странное с Россией... Теперь в монахи пошли и гордимся, что стольким помогли – мать с утра до вечера за операционным столом! Как святая – оперирует, и все! Ничего больше не видит... Даже квартиру заложила, когда не стало материалов, лишь бы оперировать не прекращать... Я свой мотоцикл продал, – горько сказал он, – работаю на двух работах после больницы, но разве этим поможешь? Зарплаты то этим одержимым государство платит и больницу на плаву держит, но чтоб эту бесконечную череду несчастных людей выдержать и прооперировать именно по щитовидке, лекарства нужны, никакого бюджета не хватит... Не могу видеть этих несчастных глаз, – говорит, – а кто может видеть?!