Вот тут я и осознал, что сильно протупил, не купив ещё преобразователей. Потому что на преобразование отвратительного качества уходило полминуты. Что означало 120 преобразований в час. А у меня травы только отвратительного качества больше трёх тысяч! На 25 часов!
Взяв нож, траву отвратительного качества в количестве 720 штук и травы хорошего качества в количестве 1000 штук, я пошёл на своё место. До обеда.
Там я кидал траву ужасного качества в преобразователь каждые полминуты, а в перерывах давил сок из стеблей и листьев травы хорошего качества. В итоге сока с получилось на 80 загрузок.
На обед я ушёл, повысив алхимию на уровень и имея с собой 28 отваров ужасного качества, 21 отвратительного и 5 скверных. И, скажу я вам, повышение силы заклинаний воды с этих зелий, было уже заметным.
Вернувшись в деревню, меня что-то начало смущать. Причём что, я понять не мог. Пообедав и решив взять новую партию на преобразование и варку, я всё никак не мог отделаться от этого ощущения.
— Клинтон. Что в деревне изменилось? Что-то раздражающе-непривычное происходит, — сказал я трактирщику, прежде чем выйти на улицу.
— А, тоже заметил? Чего-то не хватает, да? — поддержал беседу хозяин таверны.
— Вот-вот. А чего? Не могу понять.
— Может звука молота? Сегодня из кузни не идёт дым, — заметил Клинтон.
— Точно! Сходить что ли до Айрона, узнать в чём дело? — произнёс я вслух.
— Сходи-сходи.
Когда я зашёл к кузнецу, то увидел его за столом. В руках была настойка, а глаза были красными.
— Айрон, что-то случилось? — спросил я участливо.
Кузнец тут же подобрался. Вытер рукавом нос. После чего попытался улыбнуться, но получилась больше какая-то гримаса.
— Да всё в порядке, Мрак.
— Ну-ну. Найдёшь ещё стаканчик? — сказал я, пододвигая стул к столу.
— Найду.
Кузнец грустил. Уже больше двух недель не было дождей. Я не думал, что ему они настолько нужны. Конечно, невозможно было не заметить, как он всегда радуется каждому дождю — будь то проливной, или ливень, но чтобы впасть в уныние от их отсутствия, такое я увидел в первый раз.
— Айрон, — сказал я где-то после третьего стакана.
— А можешь рассказать мне, почему тебе так нравится дождь? Меня это всегда удивляло.
— Эх, Мрак… Дело в моей Белле. Моей единственной любви…
Я не стал ничего говорить, ожидая, что кузнец продолжит, но он замолчал. Мы продолжили пить в тишине. Да, мне было интересно узнать, в чём же дело, но я слишком уважал здоровяка, чтобы мучить его вопросами. Захочет — сам расскажет. Но то, что сейчас его нельзя оставить одного — было видно невооруженным глазом. Мне есть чем заняться, да и Айрону нужно работать, чтобы в следующий караван отгрузить оружие и броню, но лучшее, что я сейчас мог сделать — составить компанию. И я составлял.
После пятого стакана, я понял, что могу не вывезти. Я не очень стойкий по части алкоголя, но и отказать кузнецу не мог. Поэтому пользуясь состоянием друга, я сливал настойку в какой-то таз, а сам наливал себе воду. Да, некрасиво, нет, он даже не замечал. Но это был единственный выход сохранить хоть часть разума. Потому что и пяти стаканов было для меня много.
Когда мы допили третью бутылку, Айрон заговорил.
— Знаешь, Мрак, я ведь тоже пришлый, — начал он медленно.
— Мне было двадцать, я считал, что овладел искусством кузнеца лучше, чем отец, а потому решил странствовать, а не работать подмастерьем на мехах.
В разговоре вновь настала пауза. Я ничего не говорил, в такие моменты нужно дать человеку возможность самому рассказать о своём горе. А то, что история будет грустной можно было сразу понять.
— Не знаю, что я искал — деревню с пустой кузней или более опытного учителя, а может просто хотел побахвалиться клинком, что сам выковал, но в итоге я начал странствовать. Охоте я тоже обучен, хоть и слабо, поэтому с голода сдохнуть не боялся.
Айрон встал и дошёл до шкафа. Взял новую бутылку, разлил по стаканам. На этот раз я решил не пропускать, очень уж внимательно он на меня смотрел. Выпили. После кузнец достал мяса, соленьев и сыра, снова наполнил стаканы и сел. Но пить не торопился.
— Ходил я по дорогам, наверное, декад пятнадцать, если не больше. Где-то делал работу какую, где-то останавливался, чтобы умения свои показать. Так и не нашёл мастера, лучше себя.
Кузнец снова задумался. Но вскоре опять продолжил рассказ.
— И вот, однажды, я встретил ЕЁ. Сиента, прости, она была прекрасней богини! Её лучезарная улыбка, светлые волосы, что были подобны лучам солнца. В голубых глазах отражалось, кажется, лишь добро и счастье. Она была магом воды и странствовала в компании ещё двух мужчин и женщины, но я даже не помню ни их имен, ни их внешности.