тоял купить красивый глянцевый альбом «Третьяковская галерея» и бутылку «Советского Шампанского». -Шампанское - «Советское», водка - «Русская», галерея - «Третьяковская». Полный боекомплект! - резюмировал он. Вот. Дальше мы ещё немного погуляли. И ещё погуляли. А времени ещё было до ......, завались. И мы зашли в какой-то магазин и тут Граф увидел три великие по тем временам редкости: РИЖСКИЙ БАЛЬЗАМ и РИЖСКИЕ ШПРОТЫ. Третья редкость - В СВОБОДНОЙ ПРОДАЖЕ. -Берём! Будем приобщаться к государствам Балтии! Взяли. Не опоздав на поезд, не потеряв билеты, не перепутав числа и места, мы разместились в вагоне. И поехали. И хорошо ехали. Болтали о том - сём, ну и чай пили, чтоб спалось лучше. Почему-то мы ехали через Псков. Где-то после него нас начали предупреждать о таможенном контроле. У нас запрещённого ничего не было. Вот как назло, не было ничего и всё тут! Количество водки вроде подходило по определению «пузырь на рыло». Третий был начат и, собственно, изрядно опустевший. Вкладыши о гражданстве тоже были вложены. Так что мы были спокойны и расслаблены. Ну, в общем, перекрыли туалеты, заперли вагоны, попросили рассесться по местам. Сидим ждём. Идут. Трое. Подходят и так вежливо: «Предъявите, пожалуйста, документы! Куда следуем? Валюта, оружие, наркотики? Имеете ли что-нибудь из вещей запрещённых к провозу!». Светский такой трёп. А я, чёрт меня дёрнул, возьми да ляпни: «Валюту везём, однако!». Граф то меня понял, сидит ухмыляется. Они на радостях: «Какую, сколько?!». Граф в ответ: «Жидкую! Две с половиной бутылки в общей сложности... И одну латвийскую, контрабандой так сказать возвращаем на историческую родину!» У них аж слюна потекла. «Предъявляйте!». Ну мы им предъявили. Эти позеленели. Точнее один позеленел, а другой расхохотался. Синявин ржал. Зелёный вообще разухарился: «Вещи для досмотра!» Нет, вежливо конечно, но суть та же. А Граф говорит: «Да там и смотреть нечего... Расчлененка... Трупики, однако, латвийских подданных!». Ох, видели бы Вы его глаза. Они были похожи на два глобуса. Такие же круглые... Коротко он объяснил нам, что собирается высадить нас с поезда и устроить... Грубо говоря, - устроить нам гомосексуальную половую связь. Но я же не виноват, что мы так шпроты обозвали - лежат себе безголовые в баночке... Подданные Балтийского моря. Шуму было много. В общем Синявин тогда еле этого таможенника унял. А мы ему бальзам подарили... испугались вдруг литовцы латвийскую выпивку сочтут диверсией. В общем хороший мужик. Он на прощание и предложил в следующий раз съездить в Тулу со своим самоваром и сдать его там на цветмет... Вот собственно вся история. Эк, как она нам аукнулась... -А я где был? - спросил Корнет. -Да где-то на очередных соревнованиях... -А я?! -В походе... -Жалко. Вильнюс не посмотрели... -Что тут говорить. Город красивый... Вернёмся в субботу Суббота,14, 02.45 Отбой. -А сколько времени? - неожиданно спросил Виктор Павлович. -Скоро утро... - расплывчато ответил Граф. -Рассвет, можно сказать... - задумчиво добавил Поручик. Виктор встал из-за стола, стряхнул крошки с бритвенно - отглаженных брюк и дал последнюю на сегодняшний день (вечер, ночь (?)) команду: -Всё ребятки отбой. Поручик давай собирайся, подброшу. Корнет! Прошу Вас лично! Больше не пить и встать в шесть часов. Не забудьте, что нам ещё украшать машины... Корнет спал на диване. Граф устроился на надувном матрасе на полу. Им снилось далёкое Балтийское море... Суббота, 14, 06.00 дома у Игоря -Это будильник, или какой-то пень с горы в дверь трезвонит? - пробормотал Граф не отрывая головы от подушки. Где-то в стороне дивана послышался шлепок, жалобный звон и несколько слов дворовой лексики. Но назойливый звук не прекращался. -Это и там и там. Было. Теперь только в дверь... - раздался сонный голос Корнета. Нашарив ногами тапочки он прошлёпал в направлении дверей. -Володька! Витька! Вы вообще сегодня ложились! -Давай, Корнет! Буди дворянское отродье! Новый день! И какой! Погода класс! С утра улицы пустые! Мчались со свистом! - Виктор Павлович был в приподнятом расположении духа. В коридоре появилась гордая и заспанная фигура Графа одетая в очки и необъятного размера сатиновые труса цвета Балтийского моря. -Ну пусть отродье... Ну пусть дворянское... Но орать с утра - это моветон! - пробормотал Юрич, проруливая мимо дверей в ванную. Поручик не дожидаясь приглашения включил газ и наполнил чайник. Виктор Павлович протирал журнальный столик наводя санитарную обстановку. По холостяцкой привычке Корнет махал гантелями на балконе. -Ух! - довольно крякнул он, вваливаясь в комнату, - Свежо! -Давай, занимайся... Скоро про спорт забыть придётся... - как бы между прочим уронил Виктор Павлович. -Это почему?! - встрепенулся Игорь. -Да, потому.... Вставать придётся пораньше, чтобы приготовить завтрак, сварить кофе, быстренько помыть посуду, подмести коридор, погладить рубашку, разбудить жену, подать кофе... Ну, и так далее, пока у вас нет детей. Дальше прибавятся ещё хлопоты. В общем не скучно. -Ерунда, - бодро отмахнулся Корнет, - Буду вставать раньше! -Если вставать раньше, то можно вообще не ложиться. Тебе же после работы столько всего надо будет сделать... Это в лучшем случае.... В худшем - после работы вы идёте в театр, а потом ты всё - равно будешь всё делать! -Нет, подожди, мы же семья... Мы же всё вместе... - Корнет откровенно волновался. -Вы не семья. Вы суп-ру-ги! С одной упряжи, то есть! Вот только в упряжке - кто сильней, тот и взваливает на себя большую тяжесть. Так что, товарищ, привыкай. -К чему? -К домашнему очагу... Из ванной выплыл Граф благоухая одеколоном. -Вот ведь купила. Блин... Уверена, что мне идёт этот запах. Ей нравиться и точка! Вить, а чё вы такие серьёзные? -Ничего. Рассказывал Корнету основы семейной жизни. -И как? -Да, никак! Просто рассказывал, с чем ему придётся столкнуться. Твой одеколон кстати - лишнее подтверждение! -Ну, тогда понятно. Только это ты зря перед свадьбой рассказываешь. -Что? - делая невинное лицо, спросил Витька. -То! То, что семейная жизнь - это не только узаконенный секс, - так сказать, приятная сторона - это ещё и тяжкое бремя забот... Он послушает, возьмет и свалит со свадьбы. А мне страсть как опохмелиться хочется, голова болит, бритва в руках пляшет. Порезался вот... -Мужики... - Корнет не говорил, а скорее бубнил себе под нос, - Может оно и правда... Рано я наверное... -Теперь уж поздно... - скорбно сказал Граф. - Берите ленточки, наряжайте машины, а мне надо разложить вчерашние листочки, под чтение которых Корнет будет изображать влюбленного жениха... Суббота 14. 06.40. С Богом!.... -Ну в целом ничего... - Граф, оживший после чашки крепкого кофе, упакованный в троечку и, на редкость, причесанный, обозревал две черные «Волги» и серебристую «Ауди», стоящие у подъезда. Сказать что машины были украшены было бы в корне неверно. «Машины были изукрашены до безобразия» - так витиевато высказался впоследствии Поручик. -Ну в целом ничего... Но всё-таки я бы отвязал бантики с ручек и выхлопных труб. Вить, пожалуйста, переставь эти ужасные кольца на «Волжанку», на твоей машине их и так хватает. Володя, ты супер дизайнер, но будь поласковей с окружающими - отвяжи консервные банки! Во-первых, их, по моему, привязывают после регистрации, а во вторых, не забывай что мы стартуем утром и разбудить весь город не входит в наши планы.... Юрич шумно высморкался и продолжил: -Господа! - обратился он к водителям черных машин, - Хочу с Вами посоветоваться! - его тон становился всё торжественней, - Может быть, мы снимем с бамперов эту несчастную пенсионерку и медведя. Девушка на капоте - плохая примета (как она туда может попасть? Только в результате ДТП!). Медведь символ какой-то там партии, тотем, так сказать! Вот пусть эти «партейцы» с ним и катаются. Это, конечно только моё мнение, но оно окончательное! После непродолжительной беседы пенсионерка была реабилитирована. Медведь был снят и с позором отправлен в багажник. -Вроде всё? - спросил Виктор Графа, - Ваша душенька довольна? Граф ещё раз осмотрел машины. Лент почти не осталось. Машины благородно чернели и серебрились. -Вроде всё! Ничего не забыли? - Юрич огляделся. - А где Игорь?!!!!!!! Поднялись в квартиру. Корнет сидел на диване в расстегнутом костюме и нервно мял в руках галстук. -Игорёк, ты почему ещё не готов? - изумлённо спросил Поручик. -Володь... Я это... Ну... Как бы тебе сказать... - Корнет мялся пытаясь выдавить из себя полное предложение. -Корнет! Да что с Вами?!!! -Я подумал... Наверное может вы правы... Может мне ещё рано?! -Что тебе рано? - Поручик разговаривал с Корнетом как с неразумным дитём. -Жениться... - прошептал Корнет. -Во пля!!! - вся тройка молчала уставившись на Игоря. Воцарилась минута молчания. Первым очнулся Граф. -Слушай! Кончай дурить! Ты Катьку любишь? -Ну, люблю.... -Без «ну»! Бодрее и тверже! -Люблю... -Громче!! -Люблю. -Громче!!!!!! -Да!!!!! Люблю!!!! - почти закричал Корнет. -А если любишь, так что ж ты её сейчас бросаешь!!!! В самую трудную, лучшую и красивую минуту!!!!! Ты, мужик или тряпка!!!!!! - Граф крайне редко повышал голос. Но когда он выдал последнюю фразу вздрогнули все. А он продолжил, закричав ещё громче: - Вставай и иди!!!!! Корнет с грохотом покатился с лестницы... -Ну ты даёшь... - изумлённо выдавил из себя Виктор Павлович. -Да, что там... С детьми долгое время работал... И в армии служил, опять же... - тихо и смущенно ответил Юрич. Спускались молча. Каждый думал о своём. -Корнет, Поручик и я в головной машине! С Богом!!! - Граф взмахнул рукой и..... Суббота, 14, 06.55. «Ауди» Виктора Виктор Павлович всегда