– Как дела? – спросил он, целуя Полину в щеку.
– Нормально.
– Я купил спагетти, сейчас замутим спагетти с грибами под сливочным соусом.
– Звучит очень вкусно.
Даня ничего не ответил, только кивнул и прошел с пакетами из супермаркета на кухню.
Как же он все-таки похож на ее бывшего мужа! Высокий, темноволосый и… легкий. С Даней было легко.
И с Андреем тоже было легко. У них был студенческий брак. Она – первокурсница, он – выпускник. Брак по залету. Она не решилась сделать аборт, боясь будущего бесплодия, он сказал, что надо жениться. Любовь была. Такая, которая бывает только в молодости, когда ничего важнее нее не существует. Просто не может существовать. И Полина родила Даню. Было тяжело, появились мысли бросить учебу, но Андрей не дал. Пожалуй, только благодаря ему и помощи родителей Полина закончила институт.
Как они тогда выжили и сохранили отношения, она до сих пор не понимала. Съемная однушка, отсутствие денег, маленький ребенок, Андрей подрабатывал где только мог. Он был очень умный, он и сейчас умный. Интеллектом сын явно пошел в отца. А главное, с Андреем даже в самые сложные периоды жизни было легко, потому что сам он – легкий.
А еще была любовь, важнее которой просто ничего нет.
И со временем все как-то наладилось.
Андрей открыл собственное агентство недвижимости, потом стал заниматься недвижимостью за границей, у них появилась своя квартира, две машины, даже няня для Дани.
Полина тоже не стояла на месте, она стала неплохим специалистом в сфере пиар-технологий.
И вот та огромная любовь, которая устояла в период трудностей, куда-то стала исчезать в период благополучия.
Как это произошло? В какой момент? Почему они не заметили? Вопросы, которым сейчас ответ не нужен. Важен итог – в какой-то момент в доме стали жить соседи, поддерживающие видимость семьи. У каждого свои интересы, свои дела, свои жизненные цели, а пересечение этих интересов и целей только одно – общий ребенок.
Полина, занятая резким взлетом своей карьеры, упустила момент, когда муж почувствовал недостаток внимания с ее стороны, потому что в субботу – выездное совещание, в понедельник надо срочно сдать квартальный бюджет, во вторник командировка… Она очнулась, только когда у Андрея появилась новая женщина. Но было поздно.
Развод прошел мирно и цивилизованно. Андрей Даню обожал, Даня отца тоже. Общение отца и сына Полина поощряла.
Только вот сама рассыпалась и собирала потом себя долго. Очень долго.
От большой любви ничего не осталось.
Андрей создал новую семью и стал отцом еще дважды.
А у Полины так… кратковременные, ни к чему не обязывающие связи и работа.
Работа, работа, работа…
Вот в субботу она едет в Отрадное-Черкасское с профессором Шевцовым.
Полина стояла на кухне и наблюдала, как сын сосредоточенно вынимает из пакетов купленные продукты. Да, он очень похож на отца и так же слегка кусает губы, когда чем-то расстроен.
– Что-то случилось? – спросила она осторожно.
– Нет, все в порядке, – быстро ответил Даня.
Слишком быстро. И перевел разговор на другую тему:
– На улице, между прочим, отличный день. Ты не хочешь прогуляться, пока я буду заниматься высокой кухней? Или офисным работникам свежий воздух не обязателен?
– Ты слишком высокого мнения об офисных работниках. Им свежий воздух просто необходим. Скажу больше, в следующую субботу я запланировала большое путешествие.
– Вот как? И куда – к тете Нонне за яблоками?
– Не угадал. В усадьбу твоего профессора.
Даня обернулся:
– Да ладно?
Кажется, она все-таки удивила сына.
7
Цветок простоял долго. Целых полторы недели. Есть такое поверье: если подаренные цветы стоят долго, то они подарены от души. Эта роза тест выдержала, и выбрасывала ее Женька даже с легкой грустью.
Нет, даритель не вызывал в душе девушки никаких чувств. Если только сожаление. Сожаление о том, что все так некрасиво закончилось. Все-таки Дан ей помог, а она… Зародившееся в воскресенье вечером маленькое чувство вины к четвергу вдруг стало большим.
Потому что Женька всегда была за справедливость. И в тот раз неправа была именно она, а не он.
Можно сколько угодно говорить себе, что приставала, что дурак, что избалованный мажор, – не помогало.
И цветок стоял долго, и какао с маршмелоу было восхитительное. И телефон, как назло, молчал. Ни одного сообщения с воскресенья. Ни фотографии, ни забавного мема, ничего.
Обиделся.
Ну и ладно.
Все равно он должен был как-то отвалиться. Вот, отвалился.
Только чувство вины почему-то не отпускало.
И в четверг вечером, вернувшись с работы домой, она все же ему написала.