Между тем монголы переправились через Хуанхэ и осадили город Фэньсян[93]. Под Фэньсяном Субэдэй продемонстрировал возможность использования осадной техники, а именно сосредоточение обстрела из камнеметов на определенных участках стен. Сюй Тип, китайский чиновник, современник тех событий, пишет в своем труде «Хэй-да шилюе (Краткие сведения о черных татарах)», датируемом 1237 годом, что монголы «били по городу Фэньсян… специально наносили сильные удары в один [выбранный] угол его стены [для этого] было установлено 400 камнеметов» [12, с. 62]. Это было невиданным сосредоточением осадных орудий по любым меркам той эпохи — во всей Европе, включая и Византию, возможно, столько техники одновременно не набралось бы. Но стены Фэньсяна были достаточно мощны, и взять его с ходу не получилось. Возникла пауза, во время которой с подачи Елюй Чуцая Угэдэй занялся абсолютно мирным делом «были поставлены сборщики налогов в 10 областях» [12, с. 165], началось цивилизованное изъятие денежных и прочих средств у населения. Субэдэй же занимался планированием предстоящей кампании. Впрочем, у Фэньсяна он не засиделся, а выступил со своим корпусом в направление на горные заставы Тунгуань и Ланьгуань[94], тому, кто овладел ими, открывалась дорога на Кайфын. Но император Цзинь Ай-цзун, прекрасно понимая, что Кайфын, или, как его еще называли, Южная столица (Бянь), — последний оплот чжурчжэней, послал против Субэдэя многочисленную армию и лучших своих полководцев с указанием деблокировать Фэньсян. Надвигалась череда событий, в ходе которых обороняющаяся сторона в последний раз попыталась оказать достойное сопротивление.
Источники выдают как минимум две версии происходящих зимой 1231 года действий, в которых принимали участие Субэдэй и его отдельный «южный корпус». В первую очередь необходимо отметить замечание о ходе той кампании, составленное биографом Субэдэя, который пишет, что его войска совершили нападение на Тунгуань, но «не добились успеха» [12, с. 229). Но Н. Бичурин (о. Иакинф) в своем основополагающем труде «История первых четырех ханов из дома Чингисова» более полно освещает это событие. Цзиньские военачальники Вэньян Хэда и Ила Пуа находились в районе Тунгуань и по приказу Ай-цзуна начали движение в сторону Фэньсяна с целью оттянуть от этого города монгольское войско и облегчить участь осажденных. При выходе из крепости они столкнулись с корпусом Субэдэя, произошло сражение, в результате которого чжурчжэньские «генералы… собрав армию, ушли в крепость и более не помышляли о Фын-сян» [31, с. 117]. Как видно из вышесказанного, Субэдэй не смог занять Тунгуань, но зато пресек попытку прорыва чжурчжэней к Фэньсяну, что, во-первых, несомненно, облегчило монголам задачу по его взятию, и, во-вторых, группировка цзиньцев, насчитывающая несколько десятков тысяч солдат, была заблокирована в горах за Тунгуанью и практически исключена из активных военных действий на целый год.
В марте — апреле 1231 года монголы «овладели Фэнсяном. Атаковали Лоян[95], Хэчжун и все [прочие] города» [12, с. 165], а Субэдэй вскоре после дела у Гунгуани столкнулся с другой армией чжурчжэней, ведомой Чен-хо-шаном в долине Дао-хой-гу [31, с. 117]. Сражение в Дай-хой-гу закончилось с непонятным для обеих сторон исходом, что вызвало недовольство со стороны Угэдэя, которому нужна была скорейшая победа в этой войне.
Посему корпуса Субэдэя и Голуя были объединены. Естественно, командующим стал чингисид, а Субэдэй остался у него заместителем [6, с. 345]. Он проанализировал все прошедшие боевые действия, «подал доклад», в котором военные успехи его собратьев по оружию были подвергнуты критике. В докладе Субэдэй говорил «…о том, что войска добиваются решительных побед не часто и просил дать приказание [ему], учитывая заслуги, самому стараться добиться успехов» [12, с. 229]. Однако каап оставил Субэдэя при Толуе и в течение целого года с весны 1231 по весну 1232 года они вместе воевали против чжурчжэней в Шэньси, Сычуани и Хэнани.
Летом 1231 года монголы выступили к Баоцзи[96]и хотя источник не сообщает о его взятии, ясно одно: нейтрализация и уничтожение цзиньских войск в Баоцзи, городе, который по своему географическому положению довлел в западных пределах государства чжурчжэней, обеспечивал успех операции по захвату их столицы Кайфына на востоке. По всей видимости, Субэдэю и Толую пришлось потрудиться. За лето — осень 1231 года ими были взяты «сто сорок городов и укрепленных мест» [31, с. 119]. Причем не надо забывать о том, что некоторые города приходилось занимать дважды, как это случилось, например, с Хэчжуном. Хэчжун был атакован и захвачен в начале весны 1231 года, повторно — после ожесточенного двухнедельного штурма 6–7 месяцев спустя. Обходя Тунгуань и запертых там чжурчжэней, Субэдэй и Толуй продвигались к Кайфыну по южной стороне хребта Цинлин, вдоль границы с Сун, нарушив которую монголы столкнулись с войсками южной китайской империи. Так, не закончив войну с Цзинь, им пришлось ввязаться в новый конфликт, который будет завершен только через несколько десятилетий, в результате чего весь Китай впервые за долгие столетия обретет единство под властью монгольских каанов, которые, начиная с Хубилая, объявят себя императорами Поднебесной.
93
Располагался в 70 км к северо-западу от современного хошуна Ар-Хорчин-Ци в пров. Лаонин. Там же. С. 259.
94
Юго-восток совр. уезда Ланьгяньсянь в пров. Шаньси. См.: Золотая орда в источниках. Т. 3: Китайские и монгольские источники. С. 269.
95
Город сохранил название до наших дней, является центром одноименного округа в пров. Хэнань. См.: Золотая орда в источниках. Т. 3: Китайские и монгольские источники. М.: Наука, 2009. С. 269.