Стараясь не быть демонстративным, я встал из-за стола и побрел вдоль стен, сплошь увешанных картинами с абстракцией. Но их созерцание мне показалось занятием унылым, быстро выводящим из себя. Взгляд не задерживался ни на одной из них. Я и раньше подозревал, что склонен относиться к прагматично мыслящему типу людей, нежели к эстетам.
В правом подреберье кольнуло болью, отчего я сморщился. Такое случалось каждый раз после плотного приема пищи. Все из-за желчекаменной болезни. Я знал о своем диагнозе, но пока не решался ложиться под нож – все-таки желчный пузырь довольно нужный орган. Другое дело, что если раньше я видел камни только на непонятном ультразвуковом изображении, то сейчас я видел их отчетливо и напрямую, попросту скосив глаза на свой живот. Эти плавающие светящиеся точки подсвечивали печень изнутри, вызывая у меня тревогу и бессильную злость. Если что-то пойдет не так, от их закупорки можно погибнуть в течение каких-то полусуток.
Стараясь не думать о своей проблеме, я снова начал осматриваться в кухместерской. Мое внимание привлекла скульптура, что возвышалась в центре зала. Я подошел ближе, вглядываясь в надпись на постаменте. Это был муляж, хотя казалось, будто высечена она была очень давно, так как инициалы скульптора якобы стерлись от растлевающего влияния времени. Фамилию я все же разобрал, поневоле помянув недобрым словом закон подлости – ведь ее я уже, в отличие от имени, чуть поднапрягшись, успел вспомнить и без надписи.
– А-а…У-у… Т… Хм… Роден, Мыслитель, – вполголоса прочел я.
– Символизирует род нашей деятельности, – произнес кто-то за моей спиной.
Я оглянулся, запоздало узнав по голосу нейрохирурга. Он неотрывным, странным взглядом пожирал нахмуренное лицо скульптуры.
– Скажите, – обронил я, всмотревшись в две параллельные морщины на ее бронзовом лбу. – А чисто теоретически, я могу читать мысли?
– Нет, – уверенно произнес он, переведя взгляд на меня. – Исключено.
– Но разве мысль не есть кучка работающих нейронов, которые все же из материи? А материю, как вы помните, я ощущаю.
– И что с того? С гораздо большим успехом ты растолкуешь письмена племен майя. Недостаточно видеть буквы и знаки. Не понимая их значения, толку от того, что ты их видишь – ноль.
– Но язык ведь можно выучить…
– Можно, – согласился он. – Но не этот. Даже если рассматривать нейронные разветвления как конфигурацию, как своеобразный трехмерный иероглиф, в очертаниях которого отражено слово или понятие, все равно не будет смысла вносить его в словарь языка… Гм… Мыслеобразов.
– Почему же? – удивился я.
– Ты, видимо, забыл, что сегодня я тебе разъяснял про ассоциативное мышление. Мысль об одном и том же у всех разной формы. Она имеет свою индивидуальную архитектуру, которая ассоциируется у ее пользователя с чем-то своим. Воистину абсурдным и неповторимым. Так что, надежнее нашего мозга шифровальной машины, пожалуй, не сыскать… Куда там Энигме, хех…
– Значит, от Айсберга не стоит ждать технологий, что позволяли бы делиться с другим человеком мыслями?.. Ну или хотя бы картинками?
– Ну, вообще-то подобная технология существует уже испокон веков, называется речь, она же – единственный возможный дешифратор мыслей, – съехидничал глава третьего уровня.
– Вы же поняли, о чем речь, – пресно улыбнувшись, уперся я. – Я про непосредственную передачу мыслей в первозданном виде. Посредством мысленных усилий.
– Сила мысли? – рассмеялся он. – Мысль не так уж и сильна, чтобы суметь преодолеть даже незначительные расстояния, находящиеся за пределами головы. Но даже если мы найдем прибор, способный отправлять твои образы в голове как письма, получится полная ересь.
– Почему же?
Его глаза медленно закатились.
– Ассоциации, – терпеливо напомнил он. – На чем базируется весь ход наших мыслей и образов, ты не забыл?
– Неужели у всех разные ассоциации с тем же яблоком?
– Способы опознания яблока могут у всех разниться. А именно на критериях опознания и строится весь образ. Образы в голове субъекта может распознать только сам субъект. Сам посуди, чтобы воссоздать в воображении полноценный внешний вид того же яблока, нужно задействовать множество энергетических ресурсов. Память формы, цвет, трехмерная структура. Видал же, как греются и шумят графические видеокарты во время сверхдетализированных игр? Но нашему мозгу это ни к чему, ведь ему проще взять всего несколько привычных опознавательных признаков яблока, по которым субъект сможет идентифицировать его в собственных мыслях без всяких проблем, но…