– Было бы время, – уклончиво пробормотала она, и я, потеряв весь задор, перестал навязываться.
В неловком молчании мы приблизились к платформе подземного лифта и стали наблюдать, как он авантажно выдвигается на поверхность.
– И что, часто назначаешь девушкам свои психотерапевтические сеансы? – бесцветным голосом внезапно поинтересовалась она. – Насколько плотное у тебя там расписание?
Я чуть было не поперхнулся. Конечно, ее любопытство можно истолковывать по-разному, в том числе, как и невинное, но… Все же…
– Никакого расписания, – воскликнул я, пропуская ее вперед в открывшееся чрево лифта. – Я практикую спонтанный метод.
– Спонтанный? Как же тогда ты осуществляешь сеанс? Случайно?
– Речь не о самом сеансе, а о том, что будет на нем происходить. Не считаю нужным загадывать, готовить список тем и вопросов заранее, потому как провести все, как и задумал – не удастся. Со стороны пациента всегда будет некое отклонение от плана, что враз обесценит всю предварительную подготовку…
– Ты так говоришь, будто твои сеансы включают в себя лишь консультативную часть. Неужели процедурных приемов не бывает?
– Естественно, бывают, – осклабился я. – И готовится к процедурам заранее – ошибка куда более масштабная, чем репетирование одной лишь консультативной части…
Квадратный метр в кабинке уже до предела был наэлектризован от возмущений ее личного пространства, которое нарушал я. Повернувшись, чтобы нажать на кнопку спуска, она так и осталась в этом положении, спиной ко мне.
– Во всем, – кашлянул я, глядя на ее обозначившиеся под красным платьем ягодицы, – что касается взаимодействия между психотерапевтом и пациентом, не должно быть и намека на какой-либо план… Ведь получается, ты уже идешь вслед за инструкциями, а не за побуждениями пришедшего к тебе человека. Это не должно происходить, как по учебнику, где каждый ожидает своей очереди, чтобы своевременно произнести ту или иную фразу, соответствующую их ролям… Все должно идти естественным путем, без оглядки на общепринятые нормы и правила приличия… Импульсивно… Ведь только так мы добьемся с пациентом вожделенного катарсиса…
– Значит, парень ты недальновидный? – бросила она через плечо.
– Почему же? Я о самих процедурах, а не о плодах, что они несут. Только уже с неким результатом на руках имеет смысл заниматься планированием дальнейшей стратегии лечения…
Она оглянулась, бегло осмотрев меня с головы до ног, не задерживая взгляд ни на одной из частей моего тела.
– И где же ты обычно проводишь свои лечебные сеансы?
– Поиск подходящего места их проведения – тоже является разновидностью планирования, – ответил я, уставившись взглядом на плафон. – Так что наилучшего эффекта мы достигаем, если все происходит в первом же подвернувшемся месте…
Кабинку будто охватил спазм давящей тишины, что пытался выдавить из наших тел все органы, мысли и каждое недосказанное слово наружу. В моих ушах стал нагнетаться шум, а ее обмякший взгляд избегал пересечения с моим. Я уже был в шаге от того, чтобы ее коснуться, как прозвучал торжественный сигнал, оповестивший о прибытии лифта в подземку.
Лицо моей спутницы, уже почти совсем размякшее, моментально стало собранным, а на щеках проступили слабо выраженные желваки.
– Вот тогда спонтанным образом и достигается катарсис, – закончил я, выходя из кабинки. – А все эти тесты и шаблонные вопросики – все это для не особо заинтересованных в пациенте специалистов, которые ни шагу не сделают за пределы общепринятных стандартов…
– Хоть в чем-то ты стандартен? – фыркнула девушка.
– Конечно, – кивнул я. – Рост у меня среднестатистический…
– Да и смотришь на меня ты каким-то среднестатистическим взглядом.
– А реакция на такую, как ты, разве может быть оригинальной? – развел руками я.
– Я уже нахожу оригинальным, что ты способен говорить. Обычно мужчины в разговоре со мной двух слов связать не могут, старательно цитируют распространенные фразочки, дрожат или же… – ее взгляд посуровел. – Истолковывают мою вежливость, как слабость и… И жалеют об этом и будут теперь жалеть до конца своих дней!..
– О… Буду иметь ввиду… – слегка стушевался я. – Но нейрохирург говорил с тобой вполне непринужденно. Или он из тех, кто уже пожалел?
– Он мне… – она запнулась. – Те, кого не интересует ничего, кроме работы – не в счет, – ее губы тронула прохладная улыбка. – Так что глядя на то, что происходит с вашим словарным запасом в моем присутствии, я смело могу делить мужчин на два типа – те, кому нравлюсь, и те, кому не до этого. Но ты, судя по всему, положишь начало третьему…