Но не по их вине. То было выбором, суровой платой за спасение от нечто куда более худшего, чем все эти отметины. От смерти. Более того, от смерти во имя смерти уже несметного количества других. Точнее, от предотвращения их появления на свет, что в некотором смысле было точно такой же смертью, приговором за то, чего еще эти люди не успели сотворить. И не факт что стали бы. Я спас или, быть может, лишь отсрочил вступление в силу новой идеологии, что не давала бы шанса на рождение потенциальным убийцам и психопатам и которая бы сильно подпортила жизнь уже таким живущим.
Основоположник этой мысли, он же владелец острова и филиалов специализирующихся на производстве нейротехнологий по всему миру, недвусмысленно видел во мне ключ к теневой реализации своей идеи. Со мной он мог бы осуществлять задуманное на краю земли, не дожидаясь одобрений свыше. Все дело было в маленьком приобретенном новообразовании в моем головном мозге. В неприметном и бугристом наросте где-то в районе моторной коры, что опосредовал мне необъяснимую кинетическую связь со всей окружающей материей, включая ту, из которой состоял я сам.
Один из ученых – мистер Оксман, кажется, – благодаря стараниям которого им удалось меня поймать, облачившись в невосприимчивые к моим способностям костюмы, допускал в записях своего дневника смелую мысль, что связь эта проще, чем могло бы показаться на первый взгляд и в то же время от его теории веяло чем-то страшным и по-настоящему безумным.
Не было никакой силы, рассуждал он, которая бы высвобождалась из материи или уж тем более передавалась бы ей от меня. Были лишь правила, которым подчинялось всё, программный код, прописанный для окружения и тех, кто его наполняет. А сам мир стало быть не более чем компьютерная симуляция. И после моего серьезного падения головой на землю произошел сбой в интерактивной[3] связи между мной и воспринимаемым миром. Мои желания и перерастающие в них действия, то есть, запросы на ожидаемые изменения в интерактивной виртуальной реальности перестали выполняться в соответствии с нерушимыми правилами физики, законом сохранения импульса и прочими запретами, что в обычном случае серьезно ограничивали возможности остальных пользователей, то есть, людей. По словам ученого, я стал своего рода стихийным администратором, в права которого входила возможность править и менять окружение под себя, как ему вздумается.
Но так ли это было на самом деле? Ведь подобная теория, как минимум, не объясняла свойств интропозидиума, композитного материала, что имел ко мне своеобразный иммунитет. Он полностью нейтрализовал мои запросы. Но как бы то ни было, он все-таки тоже представлял собой материал, материю, к которой у меня, по идее, был безграничный доступ. И как только обычный, ограниченный правилами пользователь смог повлиять на материю более чем я… И почему этот сбой во мне до сих пор остался незамеченными теми, кто все это создал, смоделировал, написал… Ведь обычно, системные ошибки устраняют без следа. Но я все еще здесь. Хожу и нарушаю правила.
Да и еще этот еле заметный шлейф, замеченный мной в изоляторе. Его сейчас отбрасывало все, что только можно, каждая травинка, камешек, в меньшей мере прозрачные облачка, и этот шлейф словно стрелки в часах с каждым часом медленно вращался вокруг своего источника.
К счастью, мир точно не так прост, как попытался объяснить его этот ученый. Правда лежит гораздо глубже и только у меня, воспринимающего все в подлинном свете, была возможность по-настоящему ее копнуть.
А тем временем, пока копаю, нужно было продолжать играть. По всем тем же вторичным правилам социального мирка, которые предложили уже сами люди. Их законам и убеждениям я должен был следовать, если хотел жить. Я должен был не выделяться и не вызывать подозрений, а по-хорошему вообще укрыться в глуши, чтобы не столкнуться с Айсбергом лицом к лицу снова. Преждевременно. Ведь я не хотел промышлять отшельничеством вечно и потому в моей голове уже потихоньку прорезывался пусть и весьма абстрактный, но решительный план по стиранию этой организации с лица планеты. Абстрактный, так как пока что я был донельзя слаб. И крайне напуган тем, что сделало меня таким слабым.
3
Интерактивный –