- А вы отправитесь с нами? – задал он резонный вопрос.
- К несчастью, - вздохнул Мариус и устало объяснил, - я вынужден остаться здесь и помочь Хилшеру курировать деятельность Аненербе.
Да, верно. Он же был слишком стар и утомлен войной, чтобы участвовать в каких-то активных действиях, предпочитая им государственные интриги и просвещение партийной верхушки в вопросах геополитики. Поэтому именно опять Бену будет отведена честь рыть носом землю в поисках… чего, кстати? Сноук перехватил его взгляд и снова хищно улыбнулся. Бен ждал, что сейчас получит хоть какие-то инструкции, но вместо этого наставник сказал:
- Ты сам поймешь, что ты ищешь, когда прибудешь туда.
Легче, конечно, от подобного размытого метафорического напутствия не стало. Перед отъездом из Германии, Бен не вылезал из библиотеки, снова и снова штудируя всю доступную литературу. В результате, во время посадки на поезд, в голове у него царил полнейший хаос, в котором переплелись воедино все эти мистические и философские учения. Бен окончательно запутался в вопросе того, что именно ему предстоит найти. Шамбалу? Или Гиперборею-Туле? Или закрытое поселение, где отгородившись от мира, поселились люди, носители силы врил? Останки древнего города? Вход в иное измерение? Дыру в земле? Секрет абсолютного, безраздельного могущества?
Поэтому все их путешествие с Хаксом казалось совершенно бессмысленным. Пока Рейх стягивал силы и штамповал оружие, завершая последние приготовления к войне, которая готова была разразиться в любую минуту, они бродили по самому краю света и все больше грызлись между собой.
Хакс, конечно же, разузнал все о происхождении Бена и его неприятном прошлом, и не мог отказать себе в удовольствии смеяться над этим. Бен пытался укусить его в ответ, – за ахиллесову пяту в виде вечного недовольства и строгости отца. Сноук словно специально стравил их вместе, чтобы полюбоваться тем, как вражда вскроет самые неприятные и потаенные черты их характеров. Но и Бен и рыжий вынуждены были вовремя себя останавливать. Вернуться в Германию им предстояло все-таки вместе. Однако, Сноук не спешил призывать их обратно. Время шло.
Пустыни, горные перевалы и затерянные среди вершин деревушки слились в один пестрый калейдоскоп, в унылую симфонию холода, тумана и пустоты. Под снегом по-прежнему был только лед, а следы исчезнувшей цивилизации врилья казались детской сказкой. В одном-единственном уединенном монастыре Бену все же удалось найти старого монаха, способного силой мысли раскалывать камни, но старец напрочь, отказался покинуть свою обитель. Напротив, он красноречиво предложил Бену оставить свои бесплотные поиски и остаться в монастыре навсегда, возделывая твердую заледенелую почву и изучая тексты древних тибетских книг. Это дружелюбное предложение показалось юноше насмешкой, и он с трудом удержал себя от того, чтобы не взорвать голову бедного монаха. И сделал бы это, если бы не вовремя вмешавшийся Хакс.
Следующим днем они продолжили свой путь и долго пробирались, через начавшуюся метель. К вечеру, когда снежные шапки гор погрузились в глубокую, бархатную темноту, было решено разбить лагерь прямо здесь, на попавшейся им очень кстати природной террасе. Хаксу такой вариант совершенно не понравился, но выбора не было: в темноте, под снегом, они просто рисковали сорваться в пропасть.
- Мы тут околеем от холода, - пробурчал он, натягивая повыше на порозовевшее от мороза лицо воротник шинели, - или нас сожрет снежный барс.
- Если он тебя сожрет, я только порадуюсь, умник, - хмуро откликнулся Бен, тем временем оценивая ситуацию: на плато не нашлось совершенно ничего полезного, кроме следов давно прогоревшего костра, вероятно, оставленного здесь пастухами. Несколько веточек не смогли бы согреть путников, но хотя бы отпугнули бы безмолвных обитателей перевала. Бен чувствовал их присутствие – настороженное, но заинтересованное. Вероятно, именно сейчас крупные дикие кошки оценивали подобный подарок судьбы: двое одиноких путешественников без сопровождения и заметного оружия. Стоит ли нападать сразу, или подождать, пока холод измучает добычу настолько, что она не способна будет сопротивляться?
Бен порылся в карманах теплой походной куртки и вытащил оттуда коробку спичек, которые, к несчастью, оказались совершенно сырыми. Это не укрылось от внимания Хакса и он швырнул своему попутчику зажигалку с символикой Рейха, однако и от нее не оказалось никакого толка – бензин внутри почти закончился.
- Мы можем вернуться к монастырю, - рассудил Хакс, хотя совершенно не выглядел уверенным в своих словах – тропа, по которой они пришли сюда, была очень узкой и скользкой из-за свежего снега. Идея была провальной. Рыжий загрустил, весь подобрался и спрятал замерзшие даже в перчатках руки себе под шинель.
- А ты не можешь выкинуть какой-нибудь фокус, чтобы нас согреть? – вполне миролюбиво поинтересовался он. Похоже, в этот момент, его обычное презрение к людям, имевшим мистические способности, даже уступило любопытству. Бен был согласен, но не удержался от очередной шпильки в адрес своего попутчика:
- В смысле, как полярники греются? Прости, ты мне совсем не нравишься.
- Да своей этой силой, идиот, - обиженно фыркнул Армитаж и почему-то покраснел еще сильнее, хотя и так был румяным от мороза. В действительности, он слишком замерз и был подавлен, чтобы препираться. Им случалось бывать и в более сложных обстоятельствах за время своего путешествия, но сейчас все казалось особенно ужасным. Потому что они искали слишком долго, толком не зная, что ищут. Потому что вестей из дома приходило мало, а ужасно хотелось узнать как дела в Германии. И, конечно, не отсиживаться здесь, с риском отморозить задницу, когда в Рейхе бурлит жизнь.
Что, если Сноук просто хотел избавиться от него? – вдруг подумал Бен, - разочаровался и понял, что из него не выйдет ничего путного? Или, напротив, учитель вовсе не хотел иметь рядом кого-то настолько могущественного, хотел быть единственным обладателем таинственной силы. Он сам периодически втягивал Бена в дискуссии об антихристе и появлении того, кто перепишет историю человечества? Что, если Мариус считал себя именно тем самым избранным? И вовсе не нуждался в конкуренции. К несчастью, чтобы узнать ответ, нужно было выбраться отсюда. Поэтому Бен попробовал сосредоточиться на влажных ветках перед собой и воспользоваться полыхавшей внутри обидой на учителя.
Ничего не происходило. Хакс уже совсем отчаялся.
- Не думал, что умру так, - запричитал он, - да я вообще не планировал умирать. Я столько лет изучал военное дело, я…
- Да заткнись ты, - оборвал его Бен, которому все эти разговоры только мешали сосредоточиться.
- Нет, не заткнусь, - ощерился Хакс, - пока я говорю, я не замечаю того, насколько мне, блядь, холодно!
- Я тебя сейчас в пропасть скину, - пригрозил Бен, - ты мне мешаешь. Помолчи. Пожалуйста.
Но рыжий немец вовсе не планировал затыкаться. Он стучал зубами и стер ладонью о ладонь, в жалкой попытке согреться. И эта возня все сильнее выводила Бена из себя. Он даже всерьез начал размышлять над тем, чтобы придушить своего товарища по несчастью, когда тот вдруг сказал:
- А еще очень стыдно умирать девственником, - в голосе Армитажа прозвучали одновременно и насмешка и разочарование, когда он язвительно добавил, - но это вовсе не намек…
- Намек на что?
Бен так резко сжал челюсти, что чуть не откусил себе кончик языка. Чертов рыжий со своими идиотскими шутками!
- Ну… - многозначительно потянул Хакс, - ты не похож на человека, которому девки дают по доброй воле. Разве что, ты не принудил какую-нибудь с помощью своего колдовства.
Бен так разозлился, что не сразу понял, что огонь, вспыхнувший на ветках – его заслуга. Он растерянно моргал, стряхивая налипший на ресницах снег, и не решался повернуться к попутчику. Хакс довольно хмыкнул и потянул замерзшие руки к пламени.