К вечеру Рей уже основательно привела себя в порядок – выбрала довольно открытое золотистое платье из тонкого шелка; нанесла макияж, расчесала и собрала волосы в высокую прическу. Надевая серьги, она с грустью подумала, что все это – и одежда, и украшения, и косметика с духами – подарки Рудольфа, щедрые, красивые и дорогие, которыми он безустали осыпал свою беспокойную жену. Самой ей никогда и не снились такие роскошные вещи, да и привыкшая к аскетизму девушка просто не стала бы тратить деньги на нефункциональные излишества. В действительности, они даже толком не приносили радости, скорее были возможностью продемонстрировать Рудольфу свою благодарность. Доставить удовольствие хотя бы его глазам, пока она не способна на другие способы. Думать о близости с ним не хотелось, это казалось каким-то странным и противоестественным. Как со своим братом разделить постель.
Закончив свою работу, Рей глянула на отражение в огромном зеркале и даже не узнала саму себя. И когда она только из смелой девочки-бойца превратилась в красивую куклу с грустными глазами? Но Рудольф остался более чем доволен. Рей с ужасом прочитала в его глазах тусклый огонек желания и порадовалась только, что мужчина слишком любит ее, чтобы решиться склонить ее к близости против ее воли.
Рей даже пересилила себя и решилась положить руку мужчине на локоть, пока они шествовали к ресторану, где была назначена встреча, оглашая округу стуком каблуков по брусчатке. И этот маленький подвиг того стоил – оцененный благоговейной нежностью и благодарностью Рудольфа во взгляде.
Но прекрасный вечер неминуемо обернулся кошмаром, когда появился тот самый человек, с которым Рудольф познакомился за время изоляции девушки. И почему только, черт возьми, из всего миллиона жителей Рима, Рудольфу понадобилось пригласить на ужин ее бывшего палача? Проклятого Монстра в маске!
Рей поперхнулась вином и долго пыталась прокашляться, пока Кайло Рен собственной персоной, по-дружески за руку здоровался с Рудольфом и усаживался за их столик. Рей старалась даже не смотреть в его сторону, но успела украдкой отметить, что он по-прежнему носил только черное, сменив свои странные закрытые одежды на строгий костюм и застегнутую наглухо рубашку.
- Доктор Соло, моя жена Рей, - представил Рудольф девушку своему новому знакомому и заботливо осведомился, - милая, с тобой все в порядке?
- Да… - хрипло прошептала девушка, кое-как успокоив кашель и прочистив горло, - принеси воды, пожалуйста…
Стоило Рудольфу отойти, Рей наклонилась над столом и тихо и яростно зашептала.
- Психиатр?! Серьезно!? Все еще копаешься в чужих мозгах?
- Я хотел увидеть тебя, - честно сказал Кайло голосом, практически лишенным каких-либо эмоций, - и вряд ли ты бы захотела со мной разговаривать…
- Я и сейчас не хочу! – чуть ли не взвизгнула Рей, но вовремя успокоилась, увидев приближающегося со стаканом воды Рудольфа.
- Есть много занятий, в которых можно обойтись и без разговоров, - с нахальной улыбкой заявил мужчина и, понизив голос почти до шепота, признался, - я скучал по тебе.
- А я нет, - только и успела, что бросить Рей, прежде чем Рудольф уселся обратно на свое место и вперился в лицо девушки своим невыносимым заботливым взглядом. Словно она не вином поперхнулась, а умирала от неизвестной болезни. Впрочем, в этом была доля правды. И причина ее болезни сидела с девушкой за одним словом. Ей почему-то вспомнилось латинское изречение, почерпнутое из единственного семестра в медицинском колледже, который она бросила из-за войны: sublata causa tollitur morbus. Вроде бы слова эти принадлежали Гиппократу и означали мысль, которую теперь невозможно было выбросить из головы.
С устранением причины устраняется болезнь.
И как жаль, что в этот раз она оставила дома пистолет, слишком громоздкий для маленькой дамской сумочки. Рей в красках представила себе, как она всадила бы пулю в лоб своему бывшему мучителю посреди ресторана, шокировав Рудольфа, персонал и всех посетителей. И наконец-то смогла бы дышать легко, не мучиться кошмарами по ночам и не возить на дне чемодана коробочку белых пилюль.
- Доктор Соло, - обратился к Рену Рудольф, - вы, наверное, часто в своей практике встречаетесь с травмами военных лет?
- Да, бывает, - с легкой улыбкой подтвердил Рен и по его слегка отсутствующему выражению лица, Рей догадалась, что сейчас он беззастенчиво роется в сознании Рудольфа. Ее муж почувствовал вторжение, но не понимая, что с ним, помассировал пальцами виски и промочил горло вином. Рей ужасно хотелось остановить это, потому что она прекрасно помнила дискомфорт, который приносит эта пытка, но ничего не могла поделать. Если этот мерзавец совершенно спокойно разгуливает по Риму, вероятнее всего, у него есть новые документы и никто не поверит ей, если она на весь ресторан начнет кричать, что рядом военный преступник и жестокий палач. Конечно, - догадалась девушка, - потрудилась его матушка, скорее всего, воспользовалась всем своим влиянием, чтобы подарить блудному сыну возможность другой жизни в новом послевоенном мире.
- Простите, - пробормотал Рудольф, - что-то голова разболелась. Пойду, спрошу у официанта обезболивающее… Рей, расскажешь пока о том, что тебя беспокоит?
Рей мрачно усмехнулась и проводила мужа глазами.
- Не смей больше этого делать, - злобно сказала она Рену, - если ты причинишь ему вред…
Она замолчала, потому что почувствовала на своем колене под столом холодные пальцы, слегка погладившие чувствительную кожу. Прикосновение обожгло девушку и пустило по спине россыпь мурашек, она заерзала на стуле и отодвинулась подальше.
- Ты замужем, но хранишь мне верность? – насмешливо поинтересовался Кайло, поселив в душе девушки нестерпимое желание сейчас же выплеснуть ему в лицо содержимое своего бокала с вином. Она заскрежетала зубами от злости.
- Серьезно? – выпалила она, - только за этим ты влез к нему в голову?
Кайло буравил ее невыносимо пристальным взглядом, словно и с ней пытался проделать тот же фокус. Однако, они оба прекрасно знали, что это бессмысленно и мысли Рей для него закрыты. Хотя они и так все были очень ярко написаны на лице. Она просто полыхала от гнева, готовая выкинуть что-то безумное в любой момент. К счастью, вернулся Рудольф, и Рей пришлось остыть и надеть на себя непроницаемую маску дружелюбия.
- Ну… как успехи? – неловко заговорил он, явно ощутив напряжение, повисшее в воздухе.
- Довольно печальная история, - невозмутимо заявил Рен, как будто они действительно за время отсутствия ее мужа обсуждали с Рей мрачное прошлое, - но вам повезло, что удалось выжить в концлагере. За что вас туда упекли? Вы еврейка?
Рей с трудом сдержалась, чтобы не ответить что-нибудь грубое. В ее памяти всплыла их первая встреча, когда она задала Рену тот же самый вопрос. И он, скорее всего, тоже прекрасно помнил все подробности и до сих пор злился на это. И не упустил возможности напомнить. А заодно поставить Рей в неловкое положение, ведь Рудольф ничего не знал о ее боевом прошлом и участии в сопротивлении. И, конечно о том, как они с По и Зори, пять лет фанатично выслеживались скрывшихся нацистов и вершили над ними расправу. Жестокую и кровавую. О таких вещах в принципе, не очень то хотелось кому-то рассказывать, хотя в тот момент все их поступки казались совершенно оправданными. Жаль, что в то время им не удалось отыскать и бывшего монстра в маске. Впрочем, монстр всегда останется монстром, с маской или без. А Рей считала его мертвым, хотела в это верить все прошедшие годы.
- Нет, но разве нужно было сильно постараться, чтобы оказаться в лагере? – едко откликнулась Рей, стараясь обойти опасную тему. Но она прекрасно понимала, что Рен ей не позволит так легко отделаться.
- Вы, должно быть, участвовали в сопротивлении? – откликнулся он и сверкнул глазами, давая Рей понять, что полностью владеет положением и намерен вывалить на Рудольфа новые подробности ее биографии. Рудольф, конечно, обернулся на Рей с явным интересом и недоумением. Рей стало неловко под прицелом сразу двух пар глаз.