— Потому, что пришла ко мне сама. Открываю я как — то утром дверь, спешу на работу, а тут она. Вошла в квартиру, как королева, будто всю жизнь здесь жила. Даже не принюхивалась. В общем, не посмел прогнать, налил молочка, открыл дверь на балкон, там после ремонта оставался песок в тазике. Вечером пришёл, а она тут уже похозяйничала: перевернула сахарницу, уронила на пол кружку, которую я не успел помыть с утра, категорически отказалась ходить в туалет в песок, до вечера ждала и терпела. Три раза бегал в магазин покупал разные наполнители, Царевна предпочла самый дорогой, гранулированный. В заключении, пока я убирал за ней в туалете, она устроилась спать на моей подушке.
— Прям, как Царевна на перине.
— Вот поэтому я её так и зову. Да и она ни на одно другое имя не отзывается. Однажды Муськой назвал, так она отвернулась от меня и демонстративно ушла в другую комнату. Обиделась.
— И как вы уживаетесь? — смеясь до слез, спрашивает Алина.
— Сахарница стоит в шкафу, кружки по утрам я мою, и я купил ей дворец, в котором она очень любит спать, в общем, я не косячу.
— Ты обедала?
— Не успела.
— Позавтракать, как я вижу, тоже не успела — произносит хозяин квартиры, открыв холодильник. — Что ж, ты Царевна гостью голодом моришь? — обращается он кошечке, та в ответ лишь прячет взгляд от хозяина, будто понимает суть претензии.
— Я пила чай.
— Так, Алина, садись за стол, буду тебя кормить.
— Назар Игоревич, мне…
— Мы не на работе, Алина, ты у меня в гостях, можно я попрошу тебя об одолжении, давай здесь без отчеств.
— Хорошо — смущенно соглашается девушка.
— Садись, за стол, — девушка послушно присаживается на табурет, под пристальным взглядом мужчины. — Аллергии на рыбу нет?
— Нет.
— Тогда на обед у нас запеченная рыба с овощами. А ещё у меня есть корейская морковь. Будешь?
— Буду.
— Отлично. Люблю, когда у девушки здоровый аппетит. Пить что будешь: чай, кофе, могу какао сварить?
— Кофе.
— Отлично. По крепости какой кофе предпочитаешь?
— А молоко есть?
— Кофе с молоком?
— Ага.
— Сейчас всё будет.
— Может, я помогу? Неудобно, что я сижу, а вы бегаете от холодильника к плите и обратно.
— Хлеб нарежь — передаёт девушке нож.
Вместе они быстро накрывают на стол, даже кошечка присаживается на пустующий стул. Она не имеет привычки кушать со стола, и её жест вовсе не означает, что она выпрашивает еду. Царевна просто наблюдает.
— Сейчас мы поедем в следственный комитет — говорит Назар, стоя у раковины, он быстро перемывает посуду.
— Зачем? — Алина складывает остатки еды в холодильник.
— Следователь, которому передали твоё дело, напишет справку. С ней мы отправимся в МЧС. Там ты так же напишешь заявление на вскрытие квартиры, ведь дубликатов ключей у тебя у соседей нет?
— Нет. Дубликат дома, в тумбочке лежит.
— В общем, откроем квартиру, сменим замки, это обязательно. Не факт, что грабители не знают твоего адреса. И только когда я буду уверен, что ты в безопасности, я оставлю тебя дома.
— Назар, спасибо вам. Я не думала, что вы такой…
— Какой?
— Отзывчивый и добрый.
— Алина, я не добрый — он хочет сказать, что если бы на её месте была бы другая, он бы не поспешил на помощь.
— Не правда, кошки к плохим людям не приходят.
— Собирайся — командует он, пряча от неё восхищенный взгляд.
— Ты заявление на утерю паспорта писала? — интересуется он, когда они входят в здание следственного комитета.
— Да, вчера.
— Хорошо. А то не дай бог, ещё кредит на тебя повесят, — они останавливаются у пропускного пункта. — Здравствуйте, а как пройти в пятнадцатый кабинет?
— Налево, шестая дверь, — объясняет молодой паренёк, лет двадцати. — Только там никого нет, и не будет сегодня.
— То есть как не будет? — возмущается мужчина. — Я звонил сегодня утром, следователь назначил нам встречу на половину третьего.
— Срочная командировка. Подозреваемого по одному давнему делу, заметили в другом городе, пришлось срочно уехать вашему следователю.
— Дурдом — не сдерживая эмоций, произносит Назар.
— Уголовный розыск — поясняет парнишка.
— А нам то, что теперь делать? Кто нам напишет справку?
— Никто. Дело лежит в сейфе. А ключ от сейфа только у вашего следователя. А без материалов дела, никто с ваших слов вам ничего писать не будет.
— И где мне теперь ночевать? — тихо спрашивает Алина.