Стоило мне принюхаться, и почти тотчас обнаружился свежий след — даже земля еще не остыла. Стараясь не шуметь, я пошла по следу. Кто не знает, что кошка, приступая к охоте, едва не стелется по земле, и я стала делать то же самое, хихикая про себя — собака, а охотится, как кошка! Однако это как раз и должно было принести мне удачу. Кот, которого я искала, сидел прямо передо мной на стене, огораживающей сад. Я не хотела, чтобы он заметил меня, поэтому тихонько проскользнула в открытые ворота, а потом спряталась за кустами около крыльца.
Коту было чего бояться. Свой план я придумала в долю секунды, когда вошла в ворота и спряталась в кустах. Мне предстояло позвать кота. Но этого я как раз не боялась. Крепко сжав губы, словно во рту у меня лимон, и использовав язык наполовину как губы и наполовину как язык, я все еще могла изобразить человеческую речь, во всяком случае, настолько, чтобы обмануть кота.
А он, пухленький, ничего не подозревая, продолжал сидеть на стене. Я немного потренировалась, стараясь производить поменьше шума, после чего…
— Кис, кис, кис, кис, кис. Сюда, кис-кис, — позвала я.
Что ж, совсем неплохо. Я была в этом уверена, однако на кота мои «кис-кис» не произвели должного впечатления. Взвизгнув, он вскочил на лапы, выгнул спину, и шерсть у него встала дыбом. Потом он стал медленно поворачивать голову, оглядывая кусты, за которыми я пряталась, как будто не понимая, кто там может быть. Пришлось «превратиться» в неподвижный камень, а это было нелегко. Каждый мускул жаждал движения, погони, но я знала, стоит мне пошевелиться, и кот исчезнет, не успею я глазом моргнуть.
— Сюда, кис, сюда, я дам тебе рыбки. Вот молочко, кис-кис, — повторяла я.
Прячась в кустах, я придумывала самые немыслимые деликатесы, но глупый кот боялся мне поверить. В конце концов, все еще раздувшись, как шерстяной шар, он стал, шипя и плюясь, медленно пятиться. В это время открылась дверь, и на крыльцо вышла женщина.
Бывают же случайности, от которых сердце заходится в надежде. В руке она держала банку с кошачьей едой. Судя по всему, это был ее кот, и она хотела зазвать его в дом. Что ж, пусть зовет вместо меня! А я буду поблизости. Мне надо было сохранять неподвижность и ждать, когда она приведет ко мне кота. Но ждать!.. До чего же трудно!
— В чем дело, Дымок? Что с тобой? Иди же, киска! Бог ты мой! — воскликнула она, обратив внимание на необычное поведение кота, который словно перевоплотился в черта. — Иди же, Дымок, пора обедать, — сказала она.
Больше я не могла сдерживать себя. Чаша терпения переполнилась.
— Да-да, иди и поешь, Дымок, пора обедать, пора обедать! — прорычала я.
Я уже не контролировала себя, и мой голос прозвучал, словно из преисподней. Женщина с криком бросилась в дом и захлопнула за собой дверь. Кот завыл и метнулся в сторону, словно язык пламени. Прятаться уже не имело смысла, и я, выскочив из кустов, помчалась за ним. Маленький мерзавец влез по трубе на крышу находившейся рядом оранжереи, прежде чем я успела перевести дух. Когда я стояла внизу и лаяла на него, из окна вылетела банка с кошачьей едой и ударила меня по плечу. Оглянувшись, я увидела женщину, которая криками хотела меня отогнать. У нее было бледное, как молоко, лицо.
— Спасибо! — пролаяла я.
Не знаю уж, поняла она или не поняла. Схватив банку зубами, я поплелась, заметно хромая, на Уитингтон-стрит. Мало того, что у меня не зажила рана на голове от маминой сковородки, так теперь еще плечо болит. Тем не менее, у меня была еда.
Отойдя на довольно большое расстояние, я уронила банку на землю и минут десять возила ее носом, стараясь добраться до еды. К счастью, банка оказалась открытой, однако, не имея ни ложки, ни рук, мне стоило большого труда выковыривать из нее еду. Сначала я попробовала действовать палкой, зажав ее в зубах, но получалось слишком медленно. В конце концов мне все же пришлось удовольствоваться лишь половиной содержимого банки, и я не только не наелась, но лишь разожгла аппетит. Вот уж несчастное создание! Мне требовались защита и еда. Надо было искать Терри. Я хотела иметь хозяина — и чем быстрее, тем лучше.
Глава 4
К тому времени, как я добралась до Копсон-стрит, отчаяние уже не отпускало меня. Ныло расцарапанное банкой плечо, пульсировал глаз, лапы были в крови, и я умирала от голода. Вновь найдя след Терри, я побежала по Уилмслоу-роуд. Далеко он не ушел. Я нашла его с банкой пива в руке и в пальто с поднятым воротником (утро было холодным) на скамейке рядом с «Сэйнсбери». Рядом с ним сидел старик, упершись локтем в колено и крепко сжимая в руке собственную банку пива.