Дурной привычки тащить в рот, что ни попадя она не имела. Поэтому понюхала. В нос шибануло эдакой смесью спиртного и грязных носков. От вони она даже поморщилась.
- Знаю. Не фонтан, - цыкнув произнес Глаз. – Но мы тут малость поиздержались пока ждали перезагрузки, так что пришлось бадяжить живец голимой паленкой. Да ты пей. Нос зажми и пей.
- А можно воды? – попросила она.
- Да можно хоть в рот тебе нассать, только это не поможет. Тебе не вода нужна, а живец, потому как споровое голодание началось. Ну чего вылупилась? Пей тебе говорю, кобыла.
Признаться плохо ей было настолько, что она решила залить в себя хоть какую-то жидкость. Вкус у этой дряни был таким же отвратным, как и запах. Однако вопреки ожиданиям эта бурда не рванула вверх по пищеводу, а пролилась бальзамом и разлилась теплом по желудку. Несколько секунд и ее перестало мутить, взгляд, как и голова прояснились. Прямо какой-то исцеляющий эликсир.
- Вот и молодец, лапуля. А теперь еще глоточек. За папу. Пей, дура. Во-от. Будет, будет. Не ради пьянства, а здоровья для, - хохотнув, Глаз отобрал у нее фляжку, навинтил крышку и вернул ее на пояс.
- И че, хочешь взять ее с собой? - осматривая ее ладную фигурку, поинтересовался второй.
- Насчет взять, это ты правильно сказал, братан. Взять ее я с первого допроса мечтаю. Помнишь лапа, что я тебе сказал, в нашу первую встречу. Ага. Значит все же сказал, - поймав ее затравленный взгляд, удовлетворенно произнес Глаз.
Потом схватил за шею и толкнул на передний капот «Шестерки». Сильная рука прижала ее голову к прохладному металлу, а вторая начала задирать форменную юбку.
- Тихо лапа. Попытаешься заорать, я тебя сразу кончу. А то еще на твой вой набегут мертвяки. Кивни если поняла.
Лена мелко кивнула, насколько это вообще было возможно в ее положении. Но ему хватило, чтобы понять. Резкий рывок. Треск разрываемых колготок, от которых уже давно осталось одно честное слово. Трусики больно впились в тело и не выдержав натиска порвались, издав легкий хлопок.
Он еще какое-то время повозился, а потом вошел в нее одним резким грубым толчком. Ее тут же пронзила боль. Но не острая, а тянущая, как оно и должно быть, если женщина чистая, предварительные ласки отсутствуют.
- От с-сука. Не хочешь сука моего дурака пускать? Смазку давай, тварь. Уздечку порвешь.
- А плюнуть на дурака не судьба, - хохотнул второй.
Глаз ненадолго вышел. Она услышала звук тягучего плевка. После чего он вновь ворвался в нее. Но на этот раз хотя бы не так больно. Член начал ритмично двигаться в ней,.. Вскоре боль отошла в сторону. Странное дело, ей где-то даже было приятно. Во всяком случае, она слегка потекла, окончательно закрыв вопрос с дискомфортом. Может она латентная извращенка.
Глаз каждый раз входил в нее с силой, вколачивая свой член так, будто желал утвердить свое превосходство. Минут через пять он тихо захрипел, она почувствовала, как его головка набухла и наконец излила в нее горячую, тугую и обильную струю спермы. Он еще постоял с минуту, не вынимая продолжающий пульсировать член.
Наконец чавкнув, он вышел из нее одним рывком. Вслед за этим начал выходить пузырящийся спермой воздух. По внутренней стороне бедер потекла прохладная тягучая жидкость. Одно из двух. Либо у него давно не было женщины, либо он и впрямь так ей обрадовался.
- Бревно, бля, - недовольно произнес Глаз, презрительно толкнув ее в ягодицу.
- Глаз, еб твою мать, ну вот нахуя ты ее офоршмачил? Не мог резинку надеть, или на пол кончить? - недовольно бросил второй.
- Забей, Тубус. Она того не стоит, - отмахнулся тот. – Вот поверь, подрочишь втихаря и то больше кайфа поймаешь.
- Я могу подмыться, - все так же лежа на капоте и не делая попытки подняться, произнесла девушка.
Лена вдруг отчетливо поняла, что в тот момент, когда они вдруг поймут, что от нее никакого толку, ее попросту убьют. Вариант более предпочтительный, чем оказаться заживо съеденной, но она все же предпочитала жизнь. В одночасье вырванная из своего уютного и столь заботливо созданного своими руками мирка, она не потеряла самообладания. И уж точно стала куда более собранной, стоило выпить этого вонючего живца. Странное дело, но при мысли о нем снова захотелось глотнуть. И это точно не связано с алкоголем.
- Чего? – не понял Тубус.
- Если дадите мне немного воды, то я подмоюсь. И все будет в порядке.
- А толку-то. Говорю же тебе бревно, - отмахнулся Глаз
- Извините Валерий Степанович, но женщинам вообще-то не приятно, когда их насилуют.