Утром Анна Старцева узнала, что такое успех. Добираясь на работу в переполненном вагоне метро, она с удовольствием обнаружила, что большинство счастливых обладателей сидячих мест с головой погружены в чтение ее репортажа. Аня скромно отвела взгляд и тут же обратила внимание на девушку рядом с собой. Та, удобно пристроившись на чьей-то широкой спине, увлеченно изучала ее статью. Читать стоя на одной ноге, в битком набитом вагоне — занятие малоприятное, но девушка, целиком поглощенная подробностями убийства невесты бизнесмена Мирошникова, не обращала внимания на мелкие неудобства. Высоко подняв над головой газету, она напряженно вглядывалась близорукими глазами в маленькие буквы, не замечая неодобрительных покашливаний владельца широкой спины. «Что-то будет в редакции», — думала Аня, и сердце ее сладко замирало от предчувствия триумфа.
Как оказалось, беспокоилась она напрасно. Никто не встречал ее цветами и овациями, никто не поздравлял с успешным дебютом. Газетчики, а репортеры в особенности, — люди, живущие одним днем, и их успех длится ровно столько, сколько живет газетный выпуск. Наступает новый день — и все нужно начинать с белого листа.
В репортерской все было как вчера — люди бегали и с ругательствами наталкивались друг на друга, кто-то куда-то звонил, кто-то что-то распечатывал, а посреди комнаты на стуле стоял долговязый рыжий парень и обещал повеситься, если сию же минуту ему не вернут красную папку, которая «вот только что была здесь». На месте Лидочки Годуновой, отдыхающей после ночного дежурства, восседал пожилой дяденька бухгалтерского вида в очках и сатиновых нарукавниках и по старинке яростно правил текст красным карандашом. Андрея на месте не наблюдалось.
— Ветрова не видел? — обратилась Аня к макетчику.
— Не помню, — честно признался тот, не отвлекаясь от экрана. — А ты спроси у Княжева. Он обычно в коридоре работает и все про всех знает.
Совет оказался дельным. Стас Княжев действительно все видел, все знал и даже услужливо проводил Аню к редакционному архиву, где, по его словам, Ветров прятался с самого утра. Старцева с любопытством открыла обитую жестью дверь и была несколько разочарована: она-то воображала увидеть супермощный сервер в окружении десятка терминалов (что-то подобное Аня видела в кинофильме про американских студентов), а оказалась в маленькой тесной комнатушке, уставленной металлическими стеллажами, допотопными тумбочками, ящиками для хранения каталожных карточек и с непременной пальмой в деревянной кадке, которую обихаживала маленькая опрятная женщина в белом халате, хранительница всего этого добра.
Андрей сидел в углу возле самого окна и заносил в ноутбук какие-то сведения, черпая их, видимо, из раскрытой папки с пометкой «1972 год». Аня вдруг подумала о том, как отличается реальный Андрей Ветров от образа, который она себе нарисовала, судя по его репортажам. Внешне девушка воображала его смуглым, темноволосым, небольшого роста, сильным и ловким, способным пролезть даже в замочную скважину. Ей казалось, что он должен быть развеселым бесшабашным парнем, разгильдяем без царя в голове, эдаким солдатом удачи от журналистики, всецело полагающимся на волю случая. Старцева ошиблась почти во всем. Андрей Ветров оказался светловолосым, высоким, худым, с тонкими, аристократическими чертами лица. Кроме того, он всегда был аккуратно подстрижен и хорошо одевался. Да и в поведении его не наблюдалось и тени авантюризма — во всем, что касалось работы, Ветров проявлял себя собранным, дисциплинированным и крайне расчетливым.
Андрей был всецело поглощен работой. Тем не менее, Старцева, абсолютно уверенная, что дело ее не терпит отлагательства, решительным шагом направилась к нему.
— Андрей, я вот что подумала. Нам нужно обязательно посмотреть видеозапись свадьбы. Камера могла зафиксировать подозрительное поведение кого-либо из участников церемонии или хотя бы выражение их лиц. По лицам можно многое понять. Я сейчас же постараюсь связаться с Гариком и добыть у него пленку. Вполне возможно, она все еще у него.
— Постой, Старцева. Какая пленка, какие лица? — Ветров с искренним непониманием уставился на нее. — Ты, вообще, о чем?
— О господи, ну конечно об убийстве Насти Полуниной, — возмутилась Аня. — Ты сам вчера сказал — правда об этом деле никому не нужна, и родственники приложат максимум усилий, чтобы никто ничего не узнал. Значит, мы сами должны провести расследование и разоблачить убийцу. В конце концов, в этом и состоит наш профессиональный долг перед обществом!
— Послушай, Старцева. — Андрей жестко прервал се пафосную речь. — Здесь тебе не уголовный розыск и не частное детективное агентство. Мы не занимаемся расследованиями убийств, ограблений, шпионских заговоров и так далее, а только освещаем их — быстро, четко и по возможности достоверно. Тебе никто не давал задания искать новые факты в деле Анастасии Полуниной. Для этого есть соответствующие органы. И если у них появится новая информация, если они сочтут возможным поделиться ею с прессой и если это будет интересно нашим читателям, мы обязательно вернемся к этой теме. Возможно, ее поручат тебе, а возможно, и нет, все зависит от производственной необходимости. И еще. Тебя взяли в нашу редакцию для того, чтобы ты на практике изучила основы газетного дела, а не заниматься расследованиями. Если тебя больше интересуют игры в детективов, обратись с просьбой о стажировке в убойный отдел милиции.