Что касается контактов с внешним миром, то для мистера Тодхантера они ограничивались игрой в бридж в обществе близких друзей среднего и преклонного возраста раз-два в неделю, когда по радио не передавали хорошей музыки; продиктованными совестью визитами в детскую клинику, где он каждую неделю проводил дюжину тошнотворных часов, в должности волонтера трудясь над золотушной кожей юных ричмондских бедняков; и наконец, посещениями редакции "Лондон ревью" по средам, ибо мистер Тодхантер, наделенный академическими пристрастиями и изрядным, хотя и несколько придирчивым даром критика, каждую пятницу публиковал в этом журнале рецензию на какую-нибудь достойную внимания биографию или исторический труд. Среды с походами на Флит-стрит, когда он в течение упоительного получаса перебирал в кабинете редактора дюжины томов, ждущих рецензии, или беседовал с самим Феррерзом, были светлыми пятнами в жизни мистера Тодхантера.
На этом месте размышлений мистер Тодхантер по обыкновению решил обратиться за советом к знакомым. В данном случае предстояло посоветоваться с ними тайком. Поэтому он пригласил к себе на ужин тщательно подобранную группу и за портвейном ловко завел разговор на интересующую его тему. Единодушие, с которым гости, все как один безукоризненно корректные люди, назвали убийство решением его проблемы, повергло мистера Тодхантера в шок; он отнюдь не был убежден, что преподобный Джек Денни, известный не в последнюю очередь своей порядочностью, не присоединился бы к остальным, если бы забыл о своем положении после еще одного бокала портвейна и не высказал бы все, что он действительно думает.
Мистер Тодхантер был потрясен, и вместе с тем разговор произвел на него неизгладимое впечатление. Мысль об убийстве ему и в голову не приходила. Вырисовывался некий смутный поступок неопределенно-благотворительного характера, о котором было достоверно известно лишь то, что он должен быть совершен на благо соотечественников. Но если задуматься, убийство прекрасно вписывалось в эту категорию. Устранение некой угрозы в человеческом облике, угрозы миру или его благоденствию, было бы полезно человечеству, как любой другой подвиг, и что могло бы быть эффектнее? А если бы гости настойчиво порекомендовали политическое убийство? Мистер Тодхантер имел привычку советоваться, прежде чем принять решение, но это еще не значило, что он слепо следовал полученным советам. Зачастую он принимал прямо противоположное решение. Но это, конечно, ни в коей мере не умаляло пользу совета. Однако принять решение по этому чрезвычайно важному вопросу мистер Тодхантер никак не мог.
Теоретические аргументы звучали убедительно. Для альтруистического убийства его ситуация подходила идеально. В минуты возвышенного расположения духа, особенно по вечерам, например медленно попивая портвейн, от которого, вопреки рекомендациям врача, ему так и не удалось отказаться, мистер Тодхантер воображал себя преданным великому делу человеком, способным изменить ход истории, безжалостным слугой человечества. Что может быть увлекательнее и утешительнее для того, кому осталось жить считанные месяцы? Но с практической точки зрения... убийство - отвратительный поступок. И когда мистер Тодхантер вспоминал, насколько отвратительный, он принимался спешно подыскивать другой, не менее эффектный способ принести пользу своим ближним. И не находил ни единого.
Мало-помалу мистер Тодхантер смирился с самой идеей убийства. Для этого ему понадобилось две или три недели, его мысли множество раз двигались по замкнутому кругу, прежде чем это движение прекратилось. Точнее, вернулось в исходную точку. Значит, все-таки убийство. А именно, политическое убийство. На этот счет мистер Тодхантер практически окончательно принял решение. В конце концов, польза политического убийства при условии верного выбора жертвы неоспорима, недостатка подходящих кандидатов не наблюдается. Как уничтожение Гитлера, так и убийство Муссолини, и расправа над Сталиным будут в равной степени способствовать прогрессу человечества.
И вот, вообразив себя надежным оружием человечества, мистер Тодхантер решил вновь обратиться за советом. Нельзя допустить, чтобы все усилия пропали даром, их надлежит направить на самую достойную цель. Следовательно, необходимо выяснить мнение самого компетентного в этой области лица. Всесторонне обдумав этот вопрос, мистер Тодхантер не нашел ничего лучшего, кроме как обратиться к мистеру А.У.Ферзу. И он созвонился с мистером Читтервиком, который утверждал, будто немного знает Ферза, и мистер Читтервик пообещал представить его этому джентльмену.
Через три дня ощутимым следствием знакомства стало приглашение на ленч в клуб мистера Ферза. Мистер Тодхантер с благодарностью принял его.
Глава 2
* 1 *
Ферз потер ладонью массивную голову.
- Если я правильно вас понял,- осторожно начал он,- вы предлагаете убить того, кого я порекомендую?
- Хе-хе... если выражаться без обиняков - да.
- Думаю, в таких делах лучше избегать двусмысленностей.
- О, безусловно, безусловно.
Некоторое время Ферз задумчиво жевал, потом обвел взглядом столовую клуба. Стены были на месте, как и пожилые официанты, и толстый филей на столе с холодными закусками; все было, как обычно - за исключением его кашля.
- В таком случае позвольте подытожить ваши слова. Вы страдаете неизлечимой болезнью. Жить вам осталось всею несколько месяцев. Но вы чувствуете себя неплохо. Вы хотите воспользоваться шансом, чтобы принести пользу миру - такую пользу, которую способен принести лишь человек в вашем положении. И вы пришли к выводу, что наилучшим решением было бы оправданное убийство. Верно?
- Да, но как я уже говорил, сама идея принадлежит не мне. Несколько недель назад я пригласил на ужин знакомых и гипотетически изложил им суть дела. Все они, кроме священника, высказались за убийство.
- Ясно. И теперь вы спрашиваете у меня, отправляться ли вам в Германию, чтобы убить Гитлера?
- Да, будьте так любезны ответить.
- Пожалуйста: нет.
- Нет?
- Нет. Во-первых, вам до него не добраться. Во-вторых, вы только все испортите. Преемник Гитлера может оказаться гораздо хуже его самого. То же самое относится к Муссолини, Сталину и даже сэру Стаффорду Криппсу. Другими словами, оставьте в покое диктаторов.
Мистер Тодхантер выразил желание поспорить.
- Неужели вы не согласны с тем, что убийца Хью Лонга принес Америке больше пользы, чем сам Рузвельт?
- Пожалуй, согласен. И Синклер Льюис обратил наше внимание на моральную сторону этого вопроса. Но это единичный случай. Со смертью Хью Лонга движение распалось, но если убить Гитлера, гитлеризм не исчезнет. Напротив, немецким евреям придется еще тяжелее.
- Примерно то же я услышал в тот вечер от своих знакомых,- нехотя признался мистер Тодхантер.
- Значит, они не лишены здравого смысла. Кстати, Читтервик знал, о чем вы хотели поговорить со мной?
- О нет, что вы! Подобно остальным, он считал, что мы обсуждаем гипотетический случай.
Ферз позволил себе улыбнуться.
- Не кажется ли вам, что, знай они истинное положение вещей, они не стали бы так настаивать на убийстве?
- О, в этом я абсолютно уверен,- мистер Тодхантер усмехнулся не без тени злорадства и пригубил кларет.- Видите ли, я предложил обсудить гипотетическую проблему только потому, что знал: в противном случае мне не добиться подлинной откровенности.