— Чем вы намерены заняться теперь? — спросил Фарроуэй.
Мистер Тодхантер упустил свой единственный шанс. Внутренний голос не предупредил его, что если он решительно заявит о срочной деловой встрече в Сити и уйдет, то еще сможет спастись. Вместо этого он ответил, подобно любому простофиле, попавшемуся на удочку Судьбы:
— Да так, ничем.
— В таком случае не хотите ли зайти ко мне, выпить чаю? Я живу совсем рядом.
По глупости, мистер Тодхантер распознал в этом приглашении только возможность развлечься.
— Это было бы замечательно, — учтиво отозвался он.
У него за спиной Судьба отложила в сторону настоящий слиток золота, убрала с глаз долой фальшивый и засунула обратно в карман обманные весы. Простофиля попался.
Едва увидев квартиру Фарроуэя, мистер Тодхантер понял, что насчет ее владельца серьезно заблуждался. Он озадаченно обвел взглядом комнату, в которой его оставили одного. Нет, ему и в голову не приходило причислить Фарроуэя к людям, украшающим пианино китайскими вышивками, а телефонные аппараты — куклами в кринолинах. Фарроуэй был невысок ростом, но аккуратен и подтянут по-мужски. Никто и не заподозрил бы, что у него такие женственные вкусы, мало того — дурные вкусы. Мистер Тодхантер был изумлен. Квартира оказалась роскошной. Комната, в которой с беспокойством поджидал хозяина мистер Тодхантер, была просторной, с широкими окнами и видом на парк; она сделала бы честь загородному дому. В холле мистер Тодхантер успел заметить два широких и длинных коридора с выходящей в них полудюжиной дверей. Аренда такой квартиры должна была обходиться в кругленькую сумму. Жизнь в подобном окружении способна истощить средства даже преуспевающего романиста.
Размышляя таким образом, мистер Тодхантер не услышал шаги приближающегося хозяина. Тот вернулся в сопровождении молодого привлекательного мужчины.
— Мой зять, — отрекомендовал его Фарроуэй. — Винсент, вы уже пили чай?
По какой-то причине молодой человек, апломба которого хватило бы на десятерых, вдруг смутился.
— Нет, я ждал... вас, — пауза перед последним словом была непродолжительной, но заметной.
— В таком случае позвоните, — предложил Фарроуэй более сухим тоном, чем требовалось для такой обычной просьбы.
Очередная пауза затянулась так надолго, что стала неловкой. Мистер Тодхантер рассудил, что, если у Фарроуэя есть зять, значит, есть и жена именно этим и объясняется женственность убранства комнаты. И все-таки он не понимал, откуда у женщины, занимающей положение жены Фарроуэя, такой отвратительный вкус и почему Фарроуэй позволяет ей заниматься обстановкой дома. Фарроуэй, который некоторое время изучал узор на ковре, взглянул на зятя снизу вверх, поскольку последний был выше его на целых четыре дюйма белокурый, кудрявый юный гибрид Аполлона и гребца из университетской команды, красивый почти до неприличия, как думалось мистеру Тодхантеру.
— Джин говорила, когда вернется?
Молодой человек устремил отсутствующий взгляд в окно.
— Я ее не видел, — коротко отозвался он.
Облокотившись на каминную полку, он отчужденно курил, что придавало ему почти вызывающий вид. Мистер Тодхантер не отличался проницательностью, но даже он не мог не заметить: в доме что-то произошло. Двое его обитателей питали друг к другу чувства, близкие к враждебности. Кем бы ни была неизвестная Джин, женой или дочерью Фарроуэя, у его зятя отсутствовали явные причины раздражаться при упоминании ее имени.
Это раздражение передалось Фарроуэю.
— Фирма дала вам выходной, Винсент? — осведомился он, причем в его негромком голосе послышались резкие нотки.
Молодой человек смерил его надменным взглядом.
— Я здесь по делу.
— Вот как? По делу «Фитча и сына»? — сарказм на грани оскорбления.
— Нет, по частному, — ледяным тоном ответил молодой человек.
— Да неужели? Не стану расспрашивать. А мы с мистером Тодхантером...