В свое время Бетанкур отсидел срок за кражу со взломом, и теперь в Клане он, как и многие другие, обрел цель жизни и чувство сопричастности к братству, которых прежде не находил нигде. Он вовсе не испытывал особого чувства ответственности перед белой расой и не питал ненависти к чернокожим. Его отец был квалифицированным рабочим на верфи в Мобиле и зарабатывал достаточно денег, чтобы семья могла держать черную служанку, которая работала полный рабочий день и получала за это пять долларов в неделю. Почти у каждой семьи в многоквартирном жилом комплексе, где жила семья Бетанкуров, была своя чернокожая служанка, получавшая стандартную плату. Это было одной из тех привилегий, что давала принадлежность к белой расе, даже если у тебя скромный доход. Когда Рыжий ездил с семьей в центр Мобила, они редко видели там человека с черной кожей, и Бетанкур вырос, думая об афроамериканцах как о расе слуг и служанок, которые, когда им не надо выполнять свою работу, остаются где-то вне поля зрения.
Бетанкур жаждал стать особо доверенным членом Клана. Он с самого начала понял, что делами можно добиться большего, чем одними только речами, и поэтому активно участвовал в сожжении крестов и избиении чернокожих. Он был уверен, что если будет и дальше продолжать в том же духе, держа при этом рот на замке, ему, вероятно, когда-нибудь будут доверять самые сокровенные планы и секреты.
Одной из официальных обязанностей Бетанкура в Клаверне было доведение до сведения новостных газетных заметок и другой важной информации на еженедельных собраниях. Он относился к этой своей задаче так серьезно, что даже завел альбом для наклеивания газетных вырезок с обложкой из фанеры, в который аккуратно вклеивал все газетные материалы, могущие представлять интерес для членов Клана. В этот вечер он зачитал вырезку, в которой речь шла о Джозефусе Эндерсоне, чернокожем, обвиненном в убийстве сержанта полиции Бирмингема Джина Бэллэрда во время ограбления банка. Дело получило такую широкую огласку, вызывало такую острую полемику и было настолько скандальным, что судебное разбирательство перенесли в Мобил, где его рассматривала коллегия присяжных, состоящая из одиннадцати чернокожих граждан и одного белого.
Членов Клана то и дело предупреждали, что предатели дела белой расы есть везде и что теперь белые люди даже не могут больше открыто говорить то, что думают. На собраниях Клаверн возможные акции обсуждались редко, кроме тех случаев, когда речь о них шла в завуалированной форме. Но сегодня гнев, вызванный возможностью того, что этот грабитель банка избежит наказания за совершенное им убийство, поскольку присяжные-афроамериканцы не признают его виновным, был так велик, что Бенни не смог молчать и выкрикнул слова, в ответ на которые остальные члены Клана также разразились потоком угроз.
– Если черномазому может сойти с рук убийство белого, то и белому должно сойти с рук убийство черномазого, – крикнул Бенни визгливым и язвительным тоном, и его слова эхом отразились от стен хижины.
– Если этого малого признают невиновным, надо будет повесить какого-нибудь чертова черномазого, – сказал Уильям А. О’Коннор-младший, носящий звание Клокана, то есть главы совета из трех членов Клана, изучающих кандидатуры желающих вступить в ряды.
– Да, чтобы поставить их всех на место, нужно вздернуть какого-нибудь черномазого, удавить, – сказал Генри Хейс.
– Возьмем и убьем черномазого! – проорал еще один член Клана.
– Одного будет мало! – завопил другой.
Большинство взяли с собой на собрание пистолеты. В прежние времена они бы даже не стали дожидаться вердикта присяжных. Они бы пошли к тюрьме, выволокли из нее Эндерсона и линчевали бы прямо перед зданием суда. В те времена правосудие Клана уже свершилось бы, черные усвоили бы урок и впредь знали свое место.
После окончания собрания Бенни, Ноулз и Генри остались возле хижины, чтобы поговорить об обвиняемом в убийстве малом из Бирмингема и о том, что им надо будет сделать, если его оправдают. Прямо никто ничего не сказал. Они обменивались незаконченными фразами, многозначительными кивками и утвердительным бурчанием. Но в какой-то момент Бенни сказал, что, если грабитель банка выйдет сухим из воды, надо будет поехать в Мобил и убить кого-нибудь из чернокожих мужчин.