— Послушайте, Горин, — снова закричал Варгаш, — я поймал одну за хвост! Не знаю, то это или нет. Тащу, но боюсь, что хвост оторвется.
Варгаш возился довольно долго, потом крикнул:
— Спустите мне что-нибудь, чтобы усыпить ее! Это определенно зверь, и церемониться тут нечего.
Горин спустил по тросу снотворное.
— Чуть не укусила пульверизатор, — незамедлительно сообщил Варгаш. — Но зато хлебнула изрядную дозу. Кажется, готова. Можете тащить.
Горин включил механизм, втягивающий трос. Варгаш держал на коленях странное существо ярко-голубого цвета: лохматое, с голыми черными коленками и локтями, с ушастой головой, черным личиком и голым хвостом с ярким красным помпоном на конце.
Варгаш положил добычу на пол и захлопнул люк.
— Коу, — объяснил Лоо. — Бу.
В тоне его голоса чувствовалось презрение.
— Ветвь, не получившая развития, — сказал Горин. — Чего-то ей не хватало.
— Умения уверенно ходить на задних ногах.
— Ну, в здешней чаще и на четвереньках не пролезешь. Видите, она ползала на коленках и на локтях.
— Могла бы лазать по ветвям.
— А колючки? Ведь это не лес, а проволочное заграждение.
Варгаш вдруг рассмеялся.
— Лоо мог сколько угодно повторять нам свои «коу» и «бу», а мы так и не узнали бы, что он имеет в виду, если бы не поймали эту венерианскую «недообезьяну».
— Да, это маленькое чучело уничтожило целую научную гипотезу. Я полагаю, что версия о лесном племени разумных существ отныне провалилась.
— Не спешите с выводами. Конец сектора. Не возражаете против желтой?
Варгаш выпустил желтую несмываемую краску, а затем поменялся местами с Гориным. Лоо бросил жадный взгляд на клавиатуру управления.
— Ого, кажется, наш друг не прочь вести машину, — улыбнулся Варгаш.
— Вихрелет — опасно. На вибролете можно дать поупражняться. Как-нибудь я с ним займусь, — пообещал Горин. Он взглянул на «недообезьянку», неподвижную, словно набитую ватой.
— Как мы назовем ее?
— Да так и окрестим — Коу-бу. Будет по крайней мере название, взятое прямо с языка венерианцев.
— И неверное в своей основе. Никакой это не человек.
— Так же, как наш орангутанг. Ведь орангутанг тоже значит «лесной человек».
…Вихрелет сел у ворот с тройными шторными дверями. Загнав машину в ангар, разведчики направились к входному тамбуру.
Лоо, подставляя тело под мощные световые струи, тихо урчал. Ему нравилась противомикробная обработка.
— Начинаю думать, что медаль Гаусса вам присуждена по чистой ошибке, — заметил Гарги. — Оказывается, вы не умеете считать до двадцати.
Мяч перестал прыгать под куполом спортивного зала.
— Во всем виноваты счетные машины, — объяснил Сун-лин. — Люди скоро забудут, сколько будет дважды два.
— А я утверждаю, что счет был девятнадцать-семнадцать! — запальчиво возразил Нгарроба.
— Ошибка совершена в начале нашего века, — вмешался Лыков. — Отмена судейства в спортивных играх — явно преждевременная мера. Разве можно доверять игрокам самим следить за своими промахами?
— Это сделали для развития чувства объективности, — улыбнулся Гарги. — Но эксперимент, как видите, провалился.
— Начальник! — взревел Нгарроба. — Вы здесь старший. Подтвердите, что я прав.
— Вас разыгрывают, — отмахнулся Коробов. Он работал на снарядах. — Неужели не понимаете? Им не интересно вас просто обыграть. Они хотят еще вывести вас из себя. Это же спорт!
— Обыграть? Меня? — удивился Нгарроба: — Команда, в которой я нахожусь, не проигрывает. Черт с ними, с очками! Начнем сначала.
Игроки стали по местам.
Прежде чем пробили первый мяч, на площадку выбежал Лоо. Вид его говорил, что он собирается принять участие в состязании. Он ничего не понял в происходившем споре, но решил, что Нгарроба нуждается в поддержке.
Нгарроба несколько озадаченно посмотрел на неожиданного союзника.
— Ладно, — сказал Горин. — Пусть играет. Я выйду.
Противная сторона точно подала мяч: он пролетел над самой сеткой, нацеленный в пустое место. Варгаш сделал бросок, словно кидался в воду. Он ухитрился наподдать мяч кончиками пальцев и тут же упал, как кошка, на руки. Нгарроба ждал, когда ему перешлют мяч для завершающего «мертвого» удара. Но тут раздался звук, похожий на выстрел: Лоо держал в руках то, что осталось от мяча.
— Послушай, друг, надо полегче, — сказал Лыков. Он взял из рук Лоо раздавленный мяч и отбросил в сторону. — Гляди! — Он подкинул новый мяч, осторожно поймал, подбросил еще раз и стал наподдавать сложенными ладонями. — Понятно?
Лоо кивнул головой. Он научился этому у «небесных людей». От нетерпения он переступал с ноги на ногу.
Игра возобновилась. Лоо в азарте схватил мяч. При броске он сшиб с ног игрока своей команды. «Мяч лопнул.
— Играть с этим медведем положительно невозможно, — расстроился Гарги. — Надо затребовать с Земли грузовую ракету с запасными волейбольными мячами.
— Раньше чем через три года все равно не пришлют.
Лоо раздавил еще шесть мячей, и Гарги сказал, что на сегодня хватит. К величайшей досаде Нгарробы, его команда оказалась в проигрыше. Лоо виновато жмурил круглые, без век глаза.
— Ладно, — смилостивился Нгарроба, хлопая своего подопечного по волосатой спине. — Не виноват же парень, что он такой сильный.
— А как по-вашему, каким видом спорта ему лучше заниматься? — поинтересовался Коробов.
— Ему — спортом? — воскликнул Гарги.
— Вы забываете, — возразил Коробов, — что для Лоо находиться среди нас все равно, что горному жителю спуститься в долину. Он привык к атмосфере, бедной кислородом, оттого у него такая могучая грудная клетка. Нужны упражнения, сохраняющие подвижность этих «мехов» венерианцев в земных условиях и в искусственной атмосфере станции. Иначе обратный переход к венерианской атмосфере будет представлять для них затруднения. Лоо и сейчас это дается не просто.
— Борьба, — предложил кто-то. — Борьба требует хорошо поставленного дыхания.
— Только кто посмеет с ним бороться? Разве Нгарроба?
— Его нужно научить лучше двигаться, — сказал Гарги, — чтобы он не сшибал игроков.
— Для этого есть два способа: гимнастика и вольные игры.
— Гимнастикой его трудно уговорить заниматься. Остаются игры.
— Ладно, — сказал Гарги. — Пусть играет в волейбол. Я буду заклеивать порванные мячи. Но только, чур, он играет в другой команде. Меня такая глыба может просто раздавить!
Лоо, уловив дружески-восторженный взгляд Гарги, улыбнулся ему. Он раздвинул углы широкого рта и сморщил свой короткий нос.
— Смотрите, — удивился Варгаш. — Можно подумать, что он понял.
— Вчера он целый день катался на самодвижущихся дорожках в центральном коридоре. А третьего дня лазал по запасной лестнице на самый верх обзорной башни. Счастливец! Каждый день он открывает что-нибудь новое. Что он вздумал делать сегодня, я не знаю. Ко мне он не заглядывал, — ответил Варгаш на вопрос Горина.
— Коробов поручил начать с ним уроки рисования. Вернее, посмотреть, не умеет ли он изображать что-нибудь на глине или камне. После Нгарробы он больше всего благоволит к нам с вами. А Коробов хочет, чтобы общение с Лоо шло как можно естественнее.
— Попросите дежурного поискать его!
Дежурный включил пульт обзора станции. Лоо нигде не оказалось. В то же время автомат-привратник доложил, что Лоо не выходил в дверь, которой обычно пользовался, покидая станцию.
Дежурный сразу стал озабоченным.
— Не испарился же он! Правда, все опасные помещения на замке. Я полагаю, он не мог проникнуть как-нибудь к шинам высокого напряжения.
— Может быть, он отправился с кем-нибудь?
— Обычно сообщают, если берут Лоо с собой. Отсутствуют два экипажа: вихрелет и «черепаха». Сейчас проверю.
Первым откликнулся вихрелет: о Лоо там ничего не знали. «Черепаха» молчала, автомат, сообщающий каждые десять минут ее координаты, показал ее последнее местонахождение в восточном углу Большого озера. Очевидно, она находилась в погружении. Через несколько минут автомат выбросил буй для передачи очередного сообщения, и «черепаха» поймала вызов станции. На ее борту Лоо тоже не было.