– А это что ещё… – пробормотала Ханна, всматриваясь в тёмное пятно на ключице подсудимого. – Система, можешь увеличить до полноценной картинки вот это место? – она коснулась пальцем смутного пятнышка на изображении человека перед ней.
– Выполнено, – произнесла система.
Ханна прочла надпись, больше всего напоминавшую ей клеймо, которое ставили каждому из шестого отряда, с которым ей частенько приходилось работать в неспокойных приграничных зонах:
– Маттершанц…
Глава 2. Лондресс. Судья
«Этот мир похож на нескончаемую битву. Сражение между алчностью, брезгливостью, глупостью и скупостью… И я бы рад разорваться на тысячу частей, но не могу».
Нет и нет, мне не до смеха
Нет окна и дверь размыта;
Ведь пытать меня приехал
Сам Великий Инквизитор
2.1. «Кисс Тс-с-с»
«…Какой же он здоровенный», – отвлечённо подумал Рик, погружая лезвие катаны в живот противника, возвышавшегося над ним, как маленькая гора. Дымящееся от испаряющейся крови полотно клинка вышло из спины, и зашипело. Амбал пытался орать, суча руками, но заблокированные голосовые связки и частично парализованная дыхательная система позволяли только сипло хрипеть. Почти неслышно, с выходящей толчками из тела кровью, жизнью… и продуктами жизнедеятельности. «Куда уж без этого… – Судья ласково повёл мечом вверх, рассекая тело, словно оно было сделано из желе. – Все мы полны дерьма, и оно всегда выходит наружу».
Доведя разрез до подключичной ямки, Рик стряхнул тело с клинка, одним лёгким движением отрубив голову, и успев нацарапать остриём на лбу литеру «У».
Труп, лежащий в луже крови и испражнений, отсечённая голова, свет лун в небе, и приближающийся хриплый вой паровых сирен полицейских… Рик оправил кипельно-белый плащ, на котором, несмотря на резню, не было и пятнышка, и спрятал меч, в последний раз блеснувший молочным отсветом городских огней, в Бездну. Здесь работа была закончена. Память казнённого он просмотрит позже – в эту клоаку лучше соваться, находясь в безопасном месте…
Сегодня в баре было пусто, как и всегда по ночам. Казалось, питейное заведение в районе доков и шлюзов должно быть наполнено народом всегда – три рабочих смены, суда, отшвартованные в гавани, «удачное» расположение неподалёку от Весёлого Района… Но нет, здесь всегда царили полумрак, спокойствие и тишина. Один-два завсегдатая, тихо сидящие над своим пивом в углах большого тёмного зала с закопчёнными балками из натурального дуба. Сломанный музыкальный автомат, тренькающий у входа ненавязчивое «Боже, храни Королеву-Волчицу». Ободранные биллиардные столы, скупо освещённые конусными лампами – в дальней части помещения, рядом с чёрным входом и дверцами отхожего места. И, разумеется, хозяин, монументально возвышающийся за чёрной лаковой стойкой, покрытой застывшими восковыми потёками.
Он всегда приветствовал уставшего Судью, когда тот поместил свой тощий зад на вертлявый стульчик, первый слева у барной стойки. Белая шляпа ложилась на стекло столешницы вместе с фразой: «Дерьмовая ночь сегодня, сэр». Кружка с тёмным, пахнущим карамелью и мёдом, пивом скользила к Ричарду под аккомпанемент ответного: «Как и всегда, Джонни», а первый глоток освежающего напитка сопровождался хриплым смешком: «Бывает и хуже, хе-хе…»
– Джон, скажи мне, пожалуйста, – Рик отхлебнул из кружки, и блаженно зажмурился, – почему люди – такие… люди?
– Сэр? – бармен отвлёкся от протирания стаканов и одновременного чтения какой-то толстенной книги, которая, как знал Морган, лежала под стойкой на специальном пюпитре. – Люди? Какие люди?
– Обыкновенные. Живые.
– Все пока ещё живые рано или поздно становятся неживыми, или не совсем живыми… – философски заметил Джон, украдкой перелистывая страницу. – Живость и «таковость» людей – лишь эфемерные ростки на древе боли.
В устах почти двухметрового богатыря, заросшего сивым волосом по самые брови, такие слова звучали, по меньшей мере, странно. «Звучали бы», – поправил Рик. – «И странности тут не больше, чем в окружающем мире».
Он задумался. Вкус пива, которое он пил только ради наслаждения самим вкусом, вызывал странную бурю в ассоциативных связях сознания. Судья вспоминал, как он появился здесь, как начал собирать свою цепь – по звеньям. По крупинкам находя следующее место и время. Выслеживая, пропуская сквозь себя ночь, свет огней далёких улиц, выдохи человеческих уст, и запах человеческих мыслей.