О'Ши застонал и дернулся, когда тампон в руке Джамили прикоснулся к ране под лопаткой.
– Да лежи ты тихо, слон! Расстонался тут! – кривясь и всхлипывая, зло сказала она. Работа одной рукой не клеилась. Джамиля сторожко оценила расстояние от себя до асессора в коридоре и положила автомат на стол рядом с флаконами, пинцетами, зажимами. – Не помрешь. Вон у тебя друзья какие – грудью защитят!
– Болтал О'Ши. Болтовня все это, – с мукой сказал асессор. – Пустая, бездельная болтовня. А ты поверила.
– Он правду говорил, – протяжно сказала Джамиля, взяла автомат и пошла за стойкой для переливания крови. – Не выйдете вы отсюда, асессор, своими ножками. И я не выйду. Вас с почетным караулом отсюда ногами вперед повезут, когда прикончат, а я сама себе эскорт обеспечу. Этажей здесь пятнадцать, потемки кругом, а у меня еще пять рожков. Рота здешних баб над своими сынками поплачет, уж я о том постараюсь.
– Дрошку-то выручать надо, – сказал асессор. – Если не мы, то кто?
– Кто его, теленка, в это дело впутал, тот пусть и выручает, – выпалила Джамиля, бросая в ящик использованные пинцеты с тампонами.
– Кто впутал, того здесь нет, а допустил я, – угрюмо сказал асессор. – Значит, мне и выручать.
– Эх, пудрите вы мне мозги, мочи нет! – отчаянно крикнула Джамиля. – Трахнуть бы мне по вас – была бы я тут хоть на час, да сама себе хозяйка! Так ведь нет же, и тут мне указчик нашелся, а! И перед смертью не везет!
– Давай! – сказал асессор, вставая. – Давай, трахай! Это ты можешь. Но учти: пока не трахнешь, я свое делать буду. Поняла? Где тут мастерская? Мне ножовка нужна и напильники. Замчище там – ломом не расковыряешь.
– Напротив, левее, – ответила Джамиля.
Когда он, разыскав ножовку, полотна и напильник и сунув их в засаленную холщовую сумку местного сантехника, вышел в коридор, Джамиля, насупясь и закусив нижнюю губу, ждала его в дверях препараторской, держа автомат дулом вниз.
– Я пошел, – сказал асессор. – Работы часа на два. Ты подумай пока, прибери тут. За О'Ши последи. Очнется – позовешь. Разберемся мы с твоей пленочкой, если уж очень хочешь. Но не советую: сама увидишь, что дров наломала. Без разговора с тобой затвор открывать не стану, так что не дергайся. Дашь поесть – спасибо скажу.
– Зря вы мне не верите. Зря не хотите по-моему, – тоскливо сказала Джамиля. – Хотите, я вам автомат отдам, а себе возьму шерифский пистоль? Сыграли бы им концерт на прощание, и дело с концом. Все ж в бою, а не под сапогами.
– Не концерты давать, а выбираться отсюда надо, – ответил асессор. – Такие вот мои к тебе слова, а там – как сама знаешь.
Работать в узкой нише было тошно. К дужке замка ножовкой оказалось не подступиться, и пришлось, утомительно изогнувшись, пилить петлю прямо по сварному шву. Шов был подкален, пропил рос туго. С непривычки асессор косил полотно, и они одно за другим лопались, насмешливо и звонко щелкая.
Когда полотен осталось два, асессор сел на пол и отер рукой взмокший лоб. Ну, вскроет он замок, ну, увидит пост управления, и что дальше? Что дальше-то?
Прошло уже почти двое суток, как они здесь. За это время в столице наверняка хватились и наверняка раскачались. Значит, наверху нет и не может быть людей от Фочичей, а копошится усиленная команда «дорожного управления». Это факт.
Зачем его, асессора, фигуру с чужой доски, сюда впустили? Чтобы показать тем же Фочичам, что шутить не намерены, имеют силу и требуют капитуляции? Вполне может быть. И вполне может быть, что Фочичи покорились и поступились тем, чего от них требовали. А хотели от них полных сведений о работе Ван Ваттапа. Теперь это сокровище в руках «дорожного управления» или тех, кто за ним стоит. Если так, то он, асессор, и впрямь здесь самый лишний персонаж.
И что же? Вот откроется затвор, и сюда хлынет орда головорезов, которой приказано найти и убрать нежелательного иностранца? Нет. Такое поручают одному-двум надежным людям, так легче прятать концы в воду. Стало быть, если сюда хлынет толпа, никакой опасности нет и можно смело выходить навстречу. А вот если сюда в полнейшей тишине войдет лишь небольшая группа, это будет означать, что явились «рабочие сцены», которым велено «установить декорации» должным и недвусмысленным образом.
Можно ли увидеть, по какому варианту собираются действовать наверху? Можно. Скажем, он включает открытие затвора, прячется и следит за входом. Если сюда ринется сотня народу, то спокойно выходит. А если скользнет отборная команда, значит, дело плохо, надо удирать. Пропустить их мимо и удирать. И побыстрее. Так, чтобы не догнали. Как же удрать-то?