Бажанов: Как Вы объясните результаты голосования по Распутину? Да? 90% считают, что он один развалил Российскую Империю.
Поляков: Ну, это что?
Бажанов: Вот, было голосование: кто развалил Российскую империю? Распутин или?.. (На экране вопрос: «Распутин: жертва мифотворчества, или разрушитель монархии?» Результаты телефонного голосования: жертва мифотворчества — 11% разрушитель монархии — 89%)
Поляков: Дело в том, что люди, которые помнят Распутина или знали, их давно нет. А свой опыт о Распутине люди черпают не из книг Платонова, например, а из фильма Элема Климова.
Бажанов: И вся страна верит, что он один развалил?
Поляков: Да! Да! К сожалению!
Стрижак: Так, так! Господа! Подождите! Подождите! Так, давайте, коль вы перешли к Распутину…
Бажанов: Ни мировая война, ни царская власть…
Поляков: Это все сила искусства! Силу искусства еще никто не отменял!
Басовская: Это голосование…
Стрижак: Давайте! Я сожалею! Нужно сделать рекламную паузу!
Басовская: Просто 3 слова! Это результат недостаточной просвещенности нашего общества. И все! Кургинян: Молодец! Молодец! Главное больше. Покажите это крупным планом! Вот это очень хорошо!
Стрижак: Давайте, мы сделаем рекламную паузу
Стрижак: Я напоминаю, что это специальный выпуск программы «Суд времени». Страсти у нас разгорелись. Как это обычно бывает, кстати, в этой программе. Но мы все сошлись на перестройке, на том, что было в 93-м году. Что было вот недавно, что есть сейчас. Как вы тогда объясните, что вот были темы: «Иван Грозный», «Декабристы», т. е. где очевидцев точно нету больше, нету. Сразу скажу, Цезарь как-то не так удачно прошел, не взволновал. Но русские имена, российская история вызывает такой же интерес. Вот это, чем объяснить? Наталья Ивановна?
Басовская: Вот эта отдаленность, она, конечно, очевидна хронологически. Но с точки зрения чувств, вот я соглашусь с Николай Карловичем. Я когда-то еще обронила и сейчас вспомнила. История — это, вообще, колоссальный роман, который пишет о себе человечество. Страсти, чувства, предательства! И ты, Брут! Да это в любые времена важно! Это всегда волнует! Черное предательство! Благородство, на которое способен человек! Это волнует, о ком бы это ни было. А свое, и тут я соглашусь с тем многим, что говорилось, оно болит. Мы очень близко к эпицентру былого, такого страшного взрыва. Сначала большевистская революция. Потом распад, созданного этой системой государства, которым мы, действительно, гордились. Почему-то, мы гордились, что мы одна шестая часть суши! Не знаю, как с другими долями. Ну, вот чувство восторженное было! Да, это мучительно, пережить такую эпоху. Это болит. И потому, это не совсем история. Я очень за эту передачу! Это…
Стрижак: А что это? Подождите! Что это?
Басовская: Ну, это болит! Продолжение политики. История начинается позже.
Стрижак: Пока болит, это не история?
Басовская: Это продолжение политики! Живой сегодняшней политики!
Бажанов: Это реальность. Конечно, а как же!
Басовская: Лет 50 должно пройти обязательно! А у нас, так мало прошло лет! Это боль прямо сегодняшняя! И потому это… история рождается каждую секунду! Но это болит! И потому страсти будут. И пусть! И потому, такая передача она занимается тем самым просветительством, от которого так вздрогнул наш обвинитель. Почему-то не нравится! А я считаю, только просвещение защищает человечество от многих бед!
Черкесова: Получается так, что у нас точно также очень остро, болит и по поводу декабристов, и по поводу Петра I, и по поводу Ивана Грозного. У нас болит везде, где есть неоднозначная проблема, неоднозначное решение. У нас болит везде, где были переломы. Где менялся, предположим, проект.