Я содрогнулась от этой мысли.
– Мы собираемся прогуляться по территории, – сказала Алькандре. – Приятного времяпрепровождения на рынке.
– Спасибо.
Мимо прошел Тибрис, неся ящик вина. Я поймала его взгляд, и он мотнул головой, жестом приглашая меня следовать за ним. Он был занят больше, чем когда-либо, исцеляя заключенных по ночам и работая долгие часы днем, чтобы обеспечить посетителей короля их любимыми винами. Темные круги под его глазами, казалось, были постоянными.
Я остановила время достаточно надолго, чтобы мы могли поговорить шепотом рядом с подвалом. Его лицо побледнело.
– Этот ублюдок все засыпал? Что мы собираемся делать, Прис?
– Сейчас я собираюсь поговорить с Вайсером.
– Он собирается сказать, что это слишком опасно.
– Я знаю.
Мы оба молчали долгое, несчастное мгновение.
– У меня есть другой план. Я отправлю тебе записку, как только все начнет складываться.
Тибрис кивнул.
– Я тоже немного подумаю. Это не так, Прис. Мы не оставим их там.
Я знала, о чем он думал. Позаботились ли мы о том, чтобы гибриды были более бдительными, сильными, здоровыми, и все это для того, чтобы они поняли, что с ними происходит, когда через несколько дней они пойдут навстречу своей смерти?
– Нет. Мы не оставим их.
Я шла к Вайсеру, высматривая, не следует ли за мной кто–нибудь, для этого пришлось сделать несколько кругов вокруг дома, нырять в переулки и прятаться за дверными косяками.
Наконец, когда я была уверена, что я одна, я постучала, моргая, когда Вайсер немедленно открыл дверь, взял меня за руку и втащил прямо внутрь.
– И тебе привет.
Он, очевидно, был в мрачном настроении. Ну, я собиралсась сделать его еще мрачнее.
Следуя за ним наверх в общую комнату, которая была на удивление пуста, я глубоко вздохнула.
– Туннель засыпан.
Он смотрел вдаль, и я практически видела, как он прикидывает наши шансы.
Эти расчеты, очевидно, были неверны, потому что он начал ругаться по меньшей мере на шести разных языках, его лицо покраснело, руки сжались в кулаки. Наконец, Марджи вышла из кухни и велела ему успокоиться.
Я сказала ему то же самое, но он проигнорировал меня. Когда Марджи бросила на него этот строгий взгляд, он послушался.
Я никогда раньше не видела такой реакции Вайсера. Но мы все были на взводе.
– Мы все еще можем это сделать, - настаивала я, игнорируя то, как он немедленно покачал головой. – Марджи, ты идешь с нами?
Она колебалась.
– У меня есть работа здесь, в городе.
– Вы будете нужны заключенным.
Они были травмированы, наполовину умирали с голоду. Но что более важно, я думала, что Марджи нуждалась в них.
В ее глазах промелькнула печаль, и я знала, что она хотела бы, чтобы ее дочь была одной из этих заключенных. Что если бы Розин была арестована всего несколько дней спустя, она пропустила бы сожжение в последний Божий день. Она провела бы год в королевской темнице, но все еще была бы жива.
– Я подумаю об этом.
К счастью, Вайсер договорился с Чавой встретиться со мной в его штаб-квартире. Она была такой же тихой, как обычно, но позаботилась о более светлых волосах, которые начали отрастать у моих корней.
К тому времени, как Чава закончила,в общей комнате собралось еще больше повстанцев – у всех были разные мысли о достоинстве нашего плана. Многие из них помогли бы Вайсеру перевезти заключенных, как только они наконец окажутся за городскими стенами – если бы нам удалось их вытащить. Итак, я слушала, даже когда большинство из них говорили мне, что гибриды умрут. Когда я начала расхаживать по комнате, Марджи отвела меня в сторону.
– Позволь мне спросить тебя об одной вещи, - пробормотала она со слабой улыбкой.
– Если бы Вайсер решил, что выпускать гибридов слишком опасно, что бы ты сделала?
– Я бы проигнорировала его и все равно попыталась.
Она улыбнулась мне.
– Тогда его мысли по этому поводу неуместны.
Я подняла одну бровь, глядя на нее, и она махнула рукой.
– Я люблю Вайсера, как своего собственного сына. Но такое количество мятежников означает много-много мнений. И ты не можешь позволить себе испытывать какие-либо сомнения, если собираешься добиться успеха.
У меня было достаточно собственных сомнений. И они калечили меня. Марджи была права. Если я собиралась это сделать, я должна была верить, что смогу освободить заключенных.
– Спасибо тебе.
Вайсер оторвал взгляд от того места, где он разговаривал с Амери. Я кивнула ему. Он изучал мое лицо и после долгого молчания кивнул в ответ.
Все, что я могла сделать, это позаботиться о своей части плана и надеяться, что Вайсер передумает.
Мне потребовалось вдвое больше времени, чтобы вернуться в замок, но Мадиния, следовавшая за мной, научила меня быть осторожной. Как только я вернулась, я попросила Даселису узнать, не нанесет ли мне Телеан визит. Она фыркнула и сказала, что швея - чрезвычайно занятая женщина, но она проследит, чтобы сообщение было передано.
Если бы я не получила от нее ответа, я бы нашла другой способ связаться с ней.
К счастью, Телеан зашла перед ужином. Ее глаза встретились с моими, и, хотя у меня было новое ожерелье, у меня было ощущение, что она вспоминает истинный цвет моих глаз – глаз ее лучшей подруги – под этим очарованием. Я похлопала по месту на кровати рядом со мной и голосом, едва ли громче шепота, сказала ей, что мне нужно.
– Я помогу тебе, - сказала Телеан. – Для меня будет честью отдать свою жизнь за такое дело.
Отдать жизнь? Мне потребовалось много времени, чтобы понять, что она говорила. Она подумала, что я прошу ее пожертвовать собой. И она была готова сделать это.
– Ты идешь с нами.
Она моргнула, услышав это.
– Ты бы…взяла меня?
Она действительно думала, что я оставлю ее здесь умирать?
– Ты моя тетя, Телеан, - мягко сказала я. – Конечно, я хочу, чтобы ты была со мной. И даже если бы мы не были семьей, я бы вытащила тебя вместе со всеми остальными.
Ее улыбка была прекрасной, ослепительной. И тогда я поняла, как мало она привыкла ожидать от жизни. От окружающих ее людей.
– Ты слишком долго пробыла в этом гребаном замке.
Она рассмеялась.
– Это точно.
Она сжала мою руку. Я сжала ее в ответ.
Мы вытаскивали из подземелий более трехсот человек. Вместе.
Лориан
Если бы мой брат узнал, что я доверяю Приске амулет, в котором мы так сильно нуждались – даже при наличии клятвы фейри – он бы сошел с ума.
– Ты уверен в этом? – спросил Март, повторяя мои собственные мысли.
Мы стояли в моей гостиной. Стояли, потому что я не мог смотреть на диван рядом с дверью, не видя Приску, распростертую и стонущую для меня. Одна только мысль о маленькой дикой кошечке сводила меня с ума.
Я не мог винить Марта за то, что он подвергал сомнению мои решения. Я сам снова и снова подвергал сомнению эти решения.
Прошло два дня с тех пор, как я сказал Приске, что туннель засыпан. Два дня с тех пор, как я наблюдал, как жизнь покидает ее глаза. С тех пор она не приходила ко мне. Но каждый раз мельком увиденный ею в замке рассказывал мне все, что мне нужно было знать.
Выражение ее лица всегда было задумчивым, взгляд отстраненным. Казалось, что на самом деле ее здесь больше не было, ее разум постоянно работал над ее новым планом. План, который больше не зависел от повстанцев. Вместо этого я активно участвовал в ее плане, точно так же, как она участвовала в моем.
Я помог бы ей спасти гибридов, и она нашла бы мой амулет. Она отказалась сказать мне, где он, и даже если бы я мог заставить себя пытать Приску, пока она не выдаст местоположение, она, скорее всего, остановила бы время и кастрировала меня, если бы я попытался это сделать.
Гордость разлилась в моей груди, несмотря на тот факт, что дикая кошка была самым большим неудобством, с которым я столкнулся в своих планах – и, возможно, в своей жизни – до сих пор.
В конечном счете, она была права. Если бы мы разделились и помогли друг другу, мы оба могли бы победить.
Несмотря на риск, я знал, что Приска сделает все возможное, чтобы выполнить свою часть сделки со мной. Даже если это означало, что она умрет, пытаясь.
Эта мысль не принесла мне никакого удовлетворения. Нет, это просто вызвало у меня желание перерезать горло ближайшему стражнику, чтобы завтра, когда на нее будут охотиться, стало на одного живого меньше.