Я колебалась..
Но моя память любезно предоставила мне напоминание о том, как королева дала Виле пощечину. О том, как она позволила ей сгореть за то, что казалось несчастным случаем.
Я вытащила сумку из шкафа королевы и провела рукой по комоду. В сумку отправились ожерелья, серьги, браслеты, рубин размером с утиное яйцо, гребни для волос с бриллиантами и сапфирами, изумрудная диадема и даже тяжелая корона с драгоценными камнями. Я перекинула его крест-накрест через плечо и ухмыльнулась портрету королевы на стене.
– Восстание благодарит вас за ваш вклад в наше дело.
– Поторопись, Приска.
Мадиния потянула меня за руку. Крики внизу продолжались. Но все изменилось – настолько, что было очевидно, что охранники наводят некоторый порядок.
Это означало, что нам нужно было убегать.
– Ты готова? – я спросила.
Мадиния кивнула.
– Лошади оседланы .
Она распахнула дверь, и мы помчались по главному залу к помещениям для слуг. Мы поднялись по задней лестнице – та, что, по заверению Даселиса, была пуста, слуг нигде не было видно.
Итак.
Я потянулась к последней крошечной нити моей силы. Она была скользкой, как будто покрытой кровью. Но я крепко сжала ее.
Еще немного.
Мадиния позаботилась о том, чтобы две лошади были привязаны прямо у заднего входа, и я бросилась к ближайшей кобыле.
Черные вставки моего платья легко разошлись, когда я садилась в седло. Я пожалела, что не вспомнила о бутсе, но я ничего не могла сделать, кроме как повернуть лошадь к воротам и держаться, а перед глазами все было усеяно темными пятнами.
– Если я упаду с этой лошади, ты поедешь к громалийскому принцу, - крикнула я Мадинии.
Она послала мне испуганный взгляд, ее лошадь перешла в легкий галоп рядом с моей. Я бросила ей сумку с драгоценностями, и она поймала их, спрятав под свой плащ. Теперь я достаточно ей доверяла. Знала, что если я погибну, она позаботится о том, чтобы другие гибриды могли начать новую жизнь.
Эта нить моей силы снова соскользнула. К счастью, мы выбрались с территории замка. Но мои шансы добраться до городских стен были невелики. Мне казалось, что я смотрю на мир с расстояния в тысячи футов. В ушах у меня непрестанно звенело, а дыхание было поверхностным, слабым.
Я бы спряталась здесь, в городе, если бы пришлось. Пока я могла заползти куда-нибудь в переулок, чтобы отдохнуть, я могла вернуться в..
– Трущобы горят!
Раздавались крики, когда мы мчались по улицам. Моя лошадь встала на дыбы, молотя копытами воздух, когда кто-то метнулся вперед с ведром воды в руке. Я поскользнулась, чуть не потеряв свое место.
– Вы не можете идти этим путем, - крикнул он. – Кто-то поджег здание.
– Какое здание?
– Старый приют.
Тошнота волной прокатилась по мне. Глаза Мадинии встретились с моими.
– Повстанцы, - сказала она. – Это их здание, не так ли?
Да. И то, что он горел, не было совпадением.
– Нам нужно туда попасть.
– Слишком поздно. Если король приказал его уничтожить, он будет усиленно охраняться.
– Я не могу просто оставить их там!
– Они могли бы выбраться.
Мой разум предоставил мне образы Марджи, запертой на своей кухне, – других, сгорающих заживо в их общей комнате.
Нет. Нет, нет, нет. Нам пришлось бы вернуться.
Кто-то схватил поводья Мадинии. Мы обе были нарядно одеты, ехали на лучших лошадях короля по окраинам трущоб. Это делало нас мишенями. Я дернула нить времени на себя, наклонилась и вырвала поводья из его рук.
Время возобновилось, прежде чем я смогла сделать гораздо больше.
Мужчина захлебнулся криком, поворачиваясь, чтобы убежать. Я покачнулась на лошади, все звуки стихли. Затем мы снова двинулись.
– Остановись, - прохрипела я.
– Ты сейчас потеряешь сознание, - прорычала Мадиния. – Просто держись.
Она взяла у меня поводья, пришпоривая мою лошадь. Я зарылась руками в гриву лошади и крепко вцепилась, пока Мадиния руководила нашим побегом.
У меня было плохое предчувствие.
Если бы король был в замке, его бы вызвали все эти крики.
Это означало, что он был у городских стен.
Мадиния развернулась, когда мы галопом поехали по боковой улице, только чтобы обнаружить, что следующая нужная нам улица была перекрыта. Для человека, который большую часть времени проводил в замке, она сумела запомнить множество маршрутов к городским стенам. Снова и снова мы добирались до улиц, которые были перекрыты, и она могла вести нас в новом направлении, пока наконец не показались городские ворота. Моя лошадь сорвалась в галоп без всякого поощрения с моей стороны, и цоканье копыт по камню было единственным звуком в течение следующих нескольких мгновений. Я покачнулась еще раз, заставляя себя низко наклониться, почти прижимаясь к лошади.
Сабиум ждал бы у этих стен. Где все, кого я любила, были собраны в одном месте.
Я скорчилась в седле, мое сердце билось так сильно, что могло сломать ребра.
Мы влетели через ворота в хаос.
Приска
Мир сузился, но я увидела все со следующим вздохом.
Король, окруженный стражниками, Фэрроу, стоящий на коленях у его ног. Странные, высокие женщины, которые выглядели так, словно были сделаны из камня, стояли позади короля. Лориан, в пятидесяти футах от меня, расположился плечом к плечу с другими наемниками. Мои братья – они оба – по бокам Асинии. Триста других заключенных расположились позади них, все они стояли рядом со своими вагонами с поднятыми руками.
Среди них были Вайсер, Марджи и некоторые другие повстанцы.
Я снова обратила свое внимание на короля.
Глаза Фэрроу встретились с моими, а затем его взгляд скользнул к Мадинии, широко раскрытый и наполненный печалью.
– Пожалуйста, - выдавила Мадиния, и король улыбнулся.
От взмаха меча его охранника голова Фэрроу покатилась по земле.
Мадиния кричала и вопила.
У меня не было сил. Не было магии. Не было всего. Но я вырвала поводья из рук Мадинии, развернула коня и поскакала галопом через широкое пространство перед городом. К Лориану.
– Целься! - крикнул король, и я почувствовала, как сотни стрел устремились на меня.
В любой момент они могли выстрелить, и, если мне повезет, я умру мгновенно. Если бы я не была такой, меня бы пронзили насквозь, заставив задыхаться на последних вдохах.
Лориан прорычал мое имя. Этот звук, казалось, был вырван из его души.
Все, что я могла видеть, было его лицо. Все, что я могла чувствовать, был амулет, который я сорвала со своей шеи, камень, нагревающийся в моей руке. Все, что я могла слышать, был смех Сабиума, тот грубый смешок, который я всегда ненавидела.
Но смех короля был заглушен воспоминанием о голосе Лориана в моей голове. О нашей клятве.
– Никто из твоих заключенных не будет жить, если ты не отдашь мне этот амулет.
Я подняла руку. Глаза Лориана впились в мои.
Амулет, казалось, впитывал свет. Позади меня смех короля превратился в гневный вопль.
Я бросила амулет в сторону Лориана со всем, что у меня было, сгорбив плечи от боли, которая, я знала, охватит мои последние минуты.
Лориан поймал амулет в своей руке. И он рассмеялся – диким, ликующим смехом.
Ужас взорвался у меня в животе.
Лориан каким-то образом становился больше у меня на глазах. Издалека я слышала, как Асиния что-то кричит. Но я не могла разобрать слов из-за раскатов грома.
Молния осветила небо.
Уши Лориана стали длиннее. Еще длиннее и заостренные. Его глаза больше не были того знакомого зеленого цвета леса. Нет, они сверкали изумрудом, радужки - серебром.
Фейри.
Он был фейри.
Я думала, что он гибрид. Как и я. Думала, что мы боремся за одно и то же дело.
Что-то глубоко в моей груди треснуло, и я ахнула от боли. Глаза Лориана снова встретились с моими. Как будто он каким-то образом услышал этот вздох.
– Отбросы фейри, - взревел король. – Ты будешь гореть за свой обман!
Лориан улыбнулся – той медленной, дикой, убийственной улыбкой. Я соскользнула с лошади и повернулась обратно к королю Сабиуму, мои колени так ослабли, что я споткнулась.
Я должна была бы быть уже мертва. Но..
Сверкнула молния, поразив каждую стрелу, когда они летели к нам. Вид силы, о котором ходили слухи, был не более чем мифом.