— На, освежись перед таможней.
Я успеваю вылить в себя содержимое, когда подходит моя очередь. Снимаю с себя рюкзак и кладу на ленту. Тут же Ашот просовывает на ленту свою чёрную сумку и кладёт её рядом с рюкзаком. Но в то же мгновение слышится рассерженный голос:
— Это ещё что такое?
Николай Иванович, а это, конечно, был он, отодвигает меня в сторону и снимает с ленты сумку, возвращая её на место, откуда она была взята.
Ашот возмущённо говорит:
— Поставьте сумку. Это его багаж. Вы кто такой?
Неожиданно рядом с Ашотом появляется его поддержка. Я узнаю человека, который приглашал нас с Ритой за свой столик в кафе дома журналистов. Он спрашивает:
— В чём проблема?
Николай Иванович оборачивается к нему и тихо говорит:
— Ты, Эд, опять не на своём месте. Я тебя предупреждал, чтобы не трогали журналиста.
— Дядька, — растерянно ответил Эд, — честное слово не знал, что ты тут. Так одну сумку взять ничего же сложного.
— Я сказал «нет»! — отрезал Николай Иванович.
Замечаю искоса, как рядом с Николаем Ивановичем становится его телохранитель, но в это время девушка за стойкой спрашивает меня:
— У вас, молодой человек, всё? Только рюкзак или ещё что-то есть?
— Нет-нет, — отвечаю. Только рюкзак. Ещё дипломат есть.
— Вы его будете сдавать?
— Нет, если можно, в ручную кладь.
— Можно. Возьмите посадочный талон, билет, паспорт и багажную бирку.
Прощаюсь с Ритой. Благодарю Николая Ивановича. Пожимаю руку и его телохранителю. Ашот рассерженно отходит в сторону. Я развожу руками, забираю из руки Риты свой дипломат и прохожу внутрь большого пространства к стойке регистрации билетов. Понимаю, что с Ашотом отношения окончательно испорчены.
Помахав издали уходящим Рите и Николаю Ивановичу, прохожу на паспортный контроль. Девушка в форме лейтенанта внимательно смотрит на меня из своего окошка, ставит штамп в паспорте, возвращает его и нажимает на кнопку, открывая мне проход через границу. Так я оказываюсь за рубежом. Но нужно ещё пройти специальный контроль безопасности. Миновать его невозможно, так как я попадаю в большой зал, выход из которого только через электронные кабинки.
Смотрю, что делают пришедшие до меня. Сажусь на стул, снимаю сапоги, кладу их в голубой пластмассовый тазик. Надеваю на ноги голубые бахилы. Снимаю шапку, пальто, пиджак. Раздумываю, как это всё отнести за один раз к пункту досмотра. Одной рукой обхватываю тазик с сапогами, куда попутно сунул шапку, и пальто, а другой беру подмышку тазик с пиджаком и дипломат. Кладу принесенное на транспортёрную ленту. Девушка в форме у ленты спрашивает, положил ли я в тазик мобильный телефон и часы. Признаюсь, что не положил. Достаю телефон, снимаю с руки часы и кладу. Интересуется, есть ли у меня что-нибудь металлическое в карманах. Достаю кошелёк, полный металлических монет. Кладу. Задаёт совсем странный для меня вопрос, есть ли у меня пояс на брюках. Говорю, что, естественно, есть и поднимаю свитер, показывая металлическую пряжку. Девушка просит снять ремень.
Меня после сдачи багажа и прохождения паспортного контроля охватило чувство эйфории оттого, что я уже фактически за границей и скоро окажусь в самолёте. Теперь все волнения и тревоги позади. И просьба снять ремень вызывает у меня чувство юмора. Я спрашиваю, улыбаясь:
— А брюки тоже снимать?
Девушка без тени улыбки на лице, спокойно отвечает:
— Брюки не надо.
Снимаю ремень и кладу в тазик.
— Дипломат поставьте стоя вдоль ленты.
Ставлю. Только теперь включается транспортёр, и мои вещи уходят под ленточки, свисающие у входа в тёмную пасть просмотровой камеры, а я сам иду, поддерживая руками брюки, в ворота пропускной кабины. Ступаю внутрь, полукруглая дверца закрывается. Голос из динамика просит поднять руки. Поднимаю. Брюки не успевают среагировать на свободу, как противоположная полукруглая дверца открывается, и я, подхватив снова брюки, выхожу из кабинки. Лента вывозит из камеры мои тазики. Первым делом надеваю ремень. Лента останавливается.
Две другие девушки смотрят внимательно на экран, который мне не виден. Спрашивают почти хором:
— Что в дипломате?
— Электробритва, — отвечаю, — и ноутбук.
Транспортёр включается, дипломат выезжает.
Слышу:
— Раскройте дипломат.
Раскрываю. Первыми показывается пачка писем, под ними бритва, рядом ноутбук. Девушки удовлетворённо кивают головами. Одна из них задаёт вопрос:
— Что за письма? Корреспонденция не разрешается к провозу.